Как бы не оценивали по обе стороны «железного занавеса» результаты войны в Корее, как минимум один вывод из нее не подлежал сомнению - даже к ее окончанию американский флот не имел в своем арсенале истребителей, способных противостоять советским МиГ-15, а потому неудивительно, что в сентябре 1952 г. (еще до окончания боевых действий) ВМФ США сформулировало требования к новому палубному дневному истребителю. По мнению адмиралов, перспективный самолет должен был развивать скорость соответствующую 1,2М на высоте 9150 м и 0,9М над уровнем моря. При этом машина должна была обладать скороподъёмностью не ниже 25.000 фут/мин (7625 м/мин) и посадочной скоростью не более 160 км/ч. Поскольку к этому времени стало очевидно, что поражающие характеристики крупнокалиберных пулеметов «Кольт-Браунинг» уже недостаточны для борьбы с воздушными целями, то в качестве основного вооружения рассматривалась батарея из четырех-шести 20-мм автоматических пушек.

Перечень требований был разослан фирмам «МакДоннел» (McDonnell), «Норт Америкэн» (North American), «Дуглас» (Douglas), «Конвэр» (Convair), «Локхид» (Lockheed), «Грумман» (Grumman), «Воут» (Vought) и «Рипаблик» (Republic), причём на тот момент опыт строительства палубных самолётов имели только «МакДоннел», «Дуглас», «Грумман» и «Воут», между которыми и развернулась основная борьба. Последняя из перечисленных фирм, со штаб-квартирой в Далласе (штат Техас), к рассматриваемому периоду, являлась частью концерна «Юнайтед Эйркрафт Корпорейшн» (United Aircraft Corporation). Главным  инженером «Воут» был Джон Рассел Кларк, возглавлявший работу над самолётами F6U «Пират» и F7U «Катласс». Обе машины имели довольно необычную конструкцию, что говорило о творческом подходе команды Кларка к решению проблем. Не стал исключением и разрабатывавшийся в рамках нового официального задания проект V-383.

Для нового истребителя разработчики решили выбрать схему высокоплана, вообще, надо сказать, нетипичную для машин этого класса. Однако она имела два серьезных преимущества перед общепринятыми низко- и среднепланами: система шасси получалась компактной и куда более легкой, чем у классических аппаратов, а относительно высоко поднятое крыло облегчало работу вооруженцам, позволяя им работать стоя, а не на коленях. Переместив несущую плоскость вверх, специалисты фирмы «Воут» оснастили ее системой изменения угла установки крыла. На взлете и посадке угол установки крыла увеличивался на 7°, что увеличивало угол атаки, но при этом фюзеляж оставался в горизонтальном положении, благодаря чему обеспечивался хороший обзор из кабины пилота. При увеличенном угле установки центроплан выступал в воздушный поток, работая как мощный воздушный тормоз, одновременно с этим элероны и предкрылки, расположенные по всему размаху передней кромки крыла, автоматически отклонялись на угол -25°. Между элеронами и фюзеляжем располагались закрылки, отклонявшиеся на 30°. При опущенном после взлёта крыле все отклоняемые поверхности принимали полётное положение. Теоретически приземление с опущенным крылом было возможно, но считалось весьма опасным, хотя в ходе эксплуатации пилотам часто приходилось садиться с малыми углами атаки крыла.

Крыло имело стреловидность 42° по линии четвертей хорд и площадь 32,515 м2. Концевые части крыла складывались вверх для уменьшения требуемой площади в ангаре авианосца и не имели поверхностей управления за исключением двухсекционных предкрылков, которые располагались по всему размаху крыла и имели по линии складывания крыла характерный «зуб», призванный снизить склонность к кабрированию на больших скоростях. На самолёте был применён цельноповоротный стабилизатор.

Фюзеляж был спроектирован в соответствии с «правилом площадей» и сужен в районе сопряжения с крылом. В конструкции планера широко использовался титан: из него была сделана хвостовая секция фюзеляжа, где находилось сопло двигателя и некоторые элементы центроплана. В носовой части фюзеляжа находился лобовой воздухозаборник овальной формы, над которым располагался обтекатель РЛС. На правом борту фюзеляжа имелась ниша турбины генератора. Вращаемый набегающим воздушным потоком, он обеспечивал электроэнергией аварийные гидравлическую и электрическую системы. Изменяемый угол установки крыла и высокопланная схема позволили получить достаточную прочность шасси при малом весе.

В качестве силовой установки для своего нового истребителя разработчики выбрали двигатель J57-P-11 фирмы «Пратт энд Уитни» (Pratt&Whittney) с осевым компрессором, развивавший тягу 4949 кг на номинальном режиме и 6583 кг на форсаже. Запас топлива во внутренних крыльевых и фюзеляжных баках составлял 5038 л.

Вооружение состояло из четырёх 20-мм пушек «Кольт» МК.12, с боезапасом по 144 снаряда на ствол. Пушки монтировались попарно по обе стороны фюзеляжа и представляли собой весьма компактную батарею. В нижней части фюзеляжа имелся контейнер с 32 70-мм НУРСами «Майти Маус» (Mighty mouse). Эти НУРСы предназначались для уничтожения крупных воздушных целей типа бомбардировщиков или штурмовки наземных целей. Позади кабины пилота на боковых поверхностях фюзеляжа располагались направляющие для двух ракет AIM-9B «Сайдуиндер» с ИК ГСН, разработка которых велась полным ходом.

Хотя часть фирм отказалась от участия в конкурсе, оставшиеся восемь представили на рассмотрение 21 проект. В четверку наиболее перспективных, наряду с V-383 фирмы «Воут», вошли предложения «Грумман», выставившей модификацию F11F «Тайгера» (XF11F-2) с ТРД J79, «МакДоннел», подготовившую двухдвигательный вариант F3H-G «Демон» и «Норт Америкэн» с ее «Супер Фьюри», представлявшего собой попытку приспособить F-100 «Супер сейбр» для. полётов с авианосца. Фактически, выражаясь спортивным языком, предложения «Грумман» и «МакДоннел» выбыли из борьбы за призовое место в полуфинале, а основная борьба развернулась между «Воут».и «Норт Америкэн». Справедливости ради необходимо отметить, что проект последней имел довольно много шансов на успех, поскольку ранее эта фирма успешно адаптировала для флота свой F-86 «Сейбр», превратив его в палубный FJ-2 «Фьюри». Однако во второй раз этот номер не прошел, так как расчетные тактико-технические характеристики F-100 на фоне данных 383-го проекта смотрелись весьма бледно, что при одинаковом пушечном вооружении склонило чашу весов в пользу фирмы «Воут». В немалой степени адмиралам импонировало также и то, что наряду с проектом истребителя был предложен и вариант разведчика (V-382), унифицированный по планеру, двигателю и общесамолетным системам.

В мае 1953 г. представители ВМФ официально объявили о том, что V-383 стал победителем конкурса, после чего последовал заказ на полноразмерный макет и модели для продувки в аэродинамической трубе. Проект получил обозначение F8U-1 (позднее переобозначен как F-8A), а разведывательный вариант - F8U-1R Результаты работы макетной комиссии и продувки моделей в аэродинамической трубе весьма быстро продемонстрировали высокий уровень проработанности проекта и уже 29 июня 1953 г. ВМФ заказали три прототипа XF8U-1.

Первый прототип (бортовой №138899) был готов в феврале 1955 г. и после перевозки на авиабазу Эдварде он был поднят в воздух 25 марта 1955 г. лётчиком-испытателем фирмы «Воут» Джоном Конрадом. У разработчиков, видимо, не было ни малейших сомнений в успехе и Конрад, получивший карт-бланш на демонстрацию возможностей машины, уже в первом полете развил сверхзвуковую скорость. Заметим, что это событие произошло почти за полгода до того, как американский летчик-испытатель Ханес на специально подготовленном «Супер Сейбре», оснащенном крылом стреловидностью 45" и двигателем тягой 8100 кг, первым официально превысил скорость звука.

Однако это достижение не произвело никакого впечатления на флотоводцев, подгонявших испытателей и конструкторов, готовивших к испытаниям второй прототип (№138900), полностью идентичный первому, который поднялся в воздух 30 сентября. Испытания XF8U-1 протекали настолько гладко, что флот отменил заказ на третий прототип и потребовал начала серийного производства до окончания цикла испытаний, в результате чего первый серийный F8U-1 взлетел 30 сентября 1955 г. одновременно со вторым прототипом XF8U-1! Надо сказать, что первоначальная испытательная программа была довольно короткой. Об этом можно судить на основании того факта, что первый прототип совершил 508, а второй - 460 полетов, после чего первый из них (борт. №138899) был передан Смитсоновскому институту в Вашингтоне.

Поначалу серийные F8U-1 оснащались двигателями J57-P-12A, но начиная с 12-го серийного самолёта вместо них начали устанавливать J57-P-4A. Кроме того, истребители получили РЛС управления огнём APG-30. Практически одновременно с началом серийного производства в сентябре 1955 г., ВМФ решил оснастить все свои самолёты системой дозаправки в воздухе, что значительно расширяло боевой радиус действия и перегоночную дальность. Топливоприёмник разместили под выпуклым обтекателем на левом борту позади фонаря кабины.

Между тем, с целью рекламы нового истребителя флот решил использовать F8U-1 для установления нового рекорда скорости. В то время рекорд принадлежал F-100C и составлял 1323,312 км/ч (825 узл.). Командование флота рассчитывало, что F8U-1 существенно перекроет рекорд и разгонится как минимум до 1690 км/ч (1000 узл.). Хотя 10 марта 1956 г. английский самолёт «Фэйри Дельта»

F.D.2 достиг скорости 1821,7 км/ч (1132 узл), адмиралы не хотели отказываться от своих амбициозных планов, и, может быть, F8U-1 мог бы превзойти это достижение англичан, но нежелание Пентагона раскрывать все возможности самолёта привело к тому, что F8U так и не установил рекорда. Впрочем, заветные 1000 узл. F8U-1 всё же развил 21 августа 1956 г., когда коммандер (капитан третьего ранга) Р.В.Виндзор по кличке «Дьюк» за два прохода на 15-километровой дистанции достиг скорости 1634 км/ч (1015,428 узл.) на высоте 18.160 м над районом Чайна-Лейк (Калифорния). Это достижение стало национальным рекордом (за установление которого ВМФ США и «Воут» получили приз «Томпсон Трофи» (Thompson Trophy).

Тем временем, в апреле 1956 г. четвёртый серийный F8U-1 начал цикл палубных испытаний на авианосце «Форрестолл», которые проводил все тот же «Дьюк» Виндзор. 4 апреля F8U-1 впервые взлетел с авианосца с использованием катапульты, а уже в декабре новые истребители начали поступать на вооружение эскадрильи VX-3. Спустя полгода, в мае 1957 г. на «Крусейдеры» пересели лётчики VF-32, за ними последовали VF-154, VF(AW)-3, VF-211, VF-142 и VF-143. В конце 1957 г. VF-32 со своими F8U-1 была размещена на борту авианосца «Саратога». В декабре того же года F8U-1 получила авиация Корпуса Морской Пехоты (эскадрильи VMF-122, VMF-312, VMF-333 и VMF-334).

Хотя «Крусейдер» был довольно строгим в управлении самолетом и не имел склонности прощать ошибки в пилотировании (особенно при заходе на посадку), тем не менее, к моменту его появления на вооружении флота его характеристики были настолько высоки, что F8 наряду с F3 надолго завладел «жизненным пространством» на палубах американских авианосцев, быстро вытеснив оттуда устаревшие F2 и F9. Командование флотом также не упускало случаев «сверкнуть» своими новыми истребителями. Так, например, 6 июня 1957 г. два F8U-1, пилотируемые капитаном Робертом Дж.Доузом и капитан-лейтенантом Полом Миллером, взлетели с авианосца «Бон Омм Ричард», крейсировавшего возле побережья Калифорнии, и перелетели на авианосец «Саратога», находившийся у побережья Флориды. Совершив одну дозаправку в воздухе над Техасом, самолёты пересекли континент за 3 часа 28 минут. На борту «Саратога» пилотов встречал президент Дуайт Эйзенхауэр. Еще одним заметным достижением, демонстрировавшим всему миру возможности американской промышленности и вооруженных сил, стал трансатлантический перелет с двумя дозаправками в воздухе группы из четырех F8 и такого же количества F3 на авианосец «Корал Си», находившийся в Средиземном море.

Спустя всего год после поступления на вооружение, новые истребители приняли участие в боевых действиях. К тому времени F8U уже появились на палубах авианосцев: на Атлантике первой стала VF-32, базировавшаяся на борту авианосца «Саратога», а на Тихом океане - VF-194, приписанная к авианосцу «Хэнкок». В июле 1958 г. на побережье Ливана высадился десант морской пехоты США. В это время в Средиземном море находился «Саратога» с новыми F8U-2 на борту. Поскольку вооруженные силы Ливана не могли организовать никакого противодействия воздушному противнику, то F8U-1 из состава VF-32 осуществляли обычные патрульные полёты. В сентябре того же года авианосец вернулся на базу, а в Средиземное море прибыл «Форрестолл», на борту которого находилась VMF-333, оснащенная новейшими F8U-2.

Второй серийной модификацией F8U-1 стал F8U-1E (литера Е обозначала усовершенствованную бортовую электронику, позднее переобозначен как F-8B). Основным отличием F8U-1E от F8U-1 была новая РЛС AN/APS-67, которая имела меньший диаметр антенны, чем APG-30, стоявшая на F8U-1. Новый радар позволил использовать F8U-1E как всепогодный истребитель, хотя эта возможность была довольно ограниченной. F8U-1E оснащался тем же двигателем J57-P-4A, что и F8U-1, и нес тоже вооружение. В процессе эксплуатации F8U-1E подфюзеляжный контейнер с НУРами не использовался и был наглухо закрыт. Первый из 130 построенных F8U-1E (переоборудованный из F8U-1) поднялся в воздух 3 сентября 1958 г.

Как правило, появление нового типа самолёта, требует создания его двухместного учебно-тренировочного варианта. Не стал исключением и F8U-1, получив который флот вскоре потребовал и «спарку». Надо сказать, что этот заказ был вполне обоснованным. Выше уже отмечалось, что «Крусейдер» оказался довольно строгим в управлении и.не прощал ошибок, а потому его освоение в боевых эскадрильях, хотя и шло довольно быстрыми темпами, сопровождалось частыми лётными происшествиями. К примеру, на 100.000 часов налёта у F8 приходилось 46-70 лётных происшествий, тогда как у «Скайхока» только 23-36, а у появившегося вскоре «Фантома» этот показатель составлял и вовсе 17-20.

Однако поначалу все усилия разработчиков были сосредоточены на повышении возможностей боевой машины и лишь в 1960-м «Воут» приступила к проектированию двухместного варианта, использовав для этого 77-й серийный F8U-1 (борт №143710), до этого служившего прототипом для F8U-2NE. Этот самолет под обозначением F8U-1T впервые поднялся в воздух 6 февраля 1962 г. От F8U-2NE он позаимствовал подфюзеляжные гребни и воздухозаборники системы охлаждения форсажной камеры. Самолёт был длиннее обычного F8U-1 на 0,61 м. Двухместная кабина закрывалась цельным односекционным фонарём. Оба члена экипажа могли управлять самолётом. Заднее пилотское кресло было приподнято на 0,38 м по сравнению с передним, что придавало F8U-1Т слегка «горбатый» вид. Позади переднего катапультного кресла были установлены защитные щитки, предохранявшие второго члена экипажа от набегающего потока воздуха в аварийной ситуации. Оборудование, размещавшееся на F8U-1 позади пилотской кабины, на Р811-1Тбыло перенесено внутрь фюзеляжа. Две пушки с боеприпасами и внутренний контейнер с ракетами «Майти Маус» были демонтированы, чтобы освободить место для размещения второго члена экипажа, однако пилоны для «Сайдуиндеров» были сохранены. F8U-1T оснащался двигатель J57-Р-20 и пневматиками низкого давления. Любопытно, что из всего семейства «Крусейдеров», только эта опытная машина оснащалась тормозным парашютом в контейнере, располагавшейся в нижней части киля.

В рамках новой системы обозначений опытному учебно-тренировочному F8U-1T, существовавшему в единственном экземпляре, было присвоено обозначение TF-8A. Однако несмотря на то, что эта машина создавалась по заказу флота, в серию она так и не пошла из-за сокращения бюджета на 1964 финансовый год. После неудачи в США, фирма отправила TF-8A в европейский тур с целью привлечения потенциальных покупателей. Двухместный «крестоносец» заинтересовал англичан. Они планировали оснастить закупленные TF-8A двигателем «Спэй», разработанным фирмой «Ролле Ройс», но с появлением F-4 энтузиазм по поводу двухместного F-8 быстро угас. Не лучше в этом направлении шли дела и в США, где после завершения цикла испытаний «Воут» передала TF-8A школе лётчиков-испытателей в Патуксент Ривер (штат Мэриленд). Спустя несколько лет машину перегнали на авиабазу НАСА Лэнгли, а затем на авиабазу Эдварде. Как бы там ни было, но без «спарок» флоту обойтись не удалось, и в 1962 г. некоторое количество снимаемых с вооружения

F-8A было переоборудовано в двухместные учебно-тренировочные самолёты.

Впрочем, это был не единственный вид деятельности для выходивших в отставку первых серийных «Крусейдеров». В 1967 г. некоторое количество F-8A переоборудовали в самолеты наведения для испытаний крылатых ракет «Регулус» I и II. Получившие обозначение DF-8A, самолёты были выкрашены в яркие цвета и поступили на вооружение эскадрилий VC-7 и VC-8. Небольшое количество F-8A переоборудовали в носители мишеней DF-8F. Ещё несколько F-8A переделали в беспилотные мишени QF-8A, известные также как DQF-8A.

В 1969 г. один F-8A (бортовой №141354) был передан НАСА, которое присвоило ему бортовой №666. С «тавром Дьявола» машина, что называется, в принципе, не могла иметь долгую жизнь, тем более в исследовательском центре НАСА. Хотя она использовалась только в качестве самолёта сопровождения для NF-106В, от судьбы уйти не удалось, и уже в конце года она была разбита в катастрофе.

Другой F-8А(борт. №141353), также попавший в НАСА, использовался для исследований характеристик сверхкритического крыла, которое характеризуется кривизной нижней поверхности и плоской верхней, что позволяет осуществлять полёт на трансзвуковой скорости без бафтинга. Кроме того, ожидалось, что такое крыло позволит сократить дистанцию разбега перед взлётом и пробега после посадки, а также улучшит управляемость на малых скоростях. Самолёт, получивший в НАСА бортовой №810, оснастили сверхкритическим крылом размахом 13,115 м. Тонкое длинное крыло придало машине изящный, птицеподобный внешний облик. После завершения этой части программы, исследования сверхкритического крыла продолжились на специально оборудованном F-111.

Поскольку боевые действия во Вьетнаме существенно сократили численность парка F-8, Пентагон срочно потребовал повысить их живучесть и эффективность еще до того, как все они будут потеряны. Справедливости ради отметим, что к разработчикам F-4 было также немало претензий. С этой целью в 1967 г. «Воут», к тому времени слившаяся с «Линг Тимко Электронике» (Ling Temco Electronics) и переименованная в «ЛТВ Аэроспейс» (LJV-Aerospace), приступила к обновлению парка F-8. Модернизации подверглись все самолеты, кроме F-8A, которых оставалось слишком мало. В частности, F-8B, получившие новое наименование F-8L, обзавелись подкрыльевыми пилонами и новой системой освещения кабины. Всего модернизировали 61 F-8B, большая часть которых находилась в эскадрильях Корпуса Морской Пехоты США, хотя некоторые из них попали и во вспомогательные эскадрильи флота.

В октябре 1973 г. после вывода американских войск из региона, в Тонкинском заливе оставался только «Хэнкок». В октябре, когда началась давно ожидаемая «Война судного дня» между израильтянами и арабами, авианосец направился в Красное море. Находящиеся на его борту F-8 и А-4 должны были быть переданы израильтянам для восполнения потерь. Но к тому времени, когда авианосец был уже на подходе, израильтянам удалось переломить ход трагично складывавшейся для них кампании. Они добились успеха, а «Хэнкок» вернулся в США.

Последний выход на боевую службу истребители F-8 совершили в составе VF-191 и VF-194 на борту «Орискани» в начале 1974 г. После этого плавания авианосец вывели из состава флота, а самолеты отправили на базу хранения Дэвис-Монтан. Практически в это же время завершилась эксплуатация F-8Н в резервных эскадрильях флота (VF-201, VF-202, VF-301 nVC-13), где эти истребители были заменены штурмовиками A-4L, а единственной палубной эскадрильей, продолжавшей летать на «Крусейдерах», осталась VFP-63. Ее RF-8G пережили на палубах авианосцев создававшиеся им на замену и, как считалось, более совершенные RA-5C, списанные в 1979 г.