Казалось бы ничего не предвещало такого яркого будущего: родился Лев Кириллович 29-го октября 1923 года в г. Ногинске, Московской области в семье служащего. Однако вскоре семья переехала на юг, в г. Краснодар, где юный Щукин пошёл учиться в среднюю школу. В 1939 году Лев Щукин вступает в комсомол и одновременно поступает в местный Краснодарский аэроклуб, вместе со своими сверстниками. В эти годы самым популярным лозунгом среди молодёжи, был лозунг "Комсомолец – на самолёт", который имел огромную популярность, - это были годы многочисленных авиаперелётов советских лётчиков и побитие новых мировых авиарекордов! И, естественно, что юный Лев Щукин как и сотни его сверстников не мог оставаться в стороне от этих событий и твердо решил стать военным лётчиком.

В июне 1941 года Лев Щукин одновременно заканчивает 10 классов школы и учёбу в аэроклубе и сразу подаёт свои документы в Одесскую школу военных лётчиков-истребителей, куда он успешно поступает без ограничений по здоровью, при том, что буквально за несколько месяцев до этого перенес крупозное воспаление легких. Столь знаменательное событие произошло в августе месяце, когда уже вовсю полыхала Великая Отечественная война.

Учёба в авиашколе затянулась до начала 1944 года, так как с приближением фронта Одесская школа пилотов вскоре эвакуировалась в Среднюю Азию, в Киргизию, где обосновалась в г. Фрунзе.

Затем начались проблемы с горючим и самолётами, которые требовались фронту, и курсанты в большей мере занимались теорией, чем практикой. Только в середине 1942 года начались полёты на Ут-2 и УТИ-4. Только в 1943 году в школу поступила более современная авиатехника и меньше стала "напряженка" с горючим для учебных полётов.

В начале 1944 года, Лев Щукин вместе с группой товарищей, закончил обучение и были направлены в 13-й запасной авиаполк, расположенный в г. Бобруйске. Попав в этот полк Лев Щукин так хотел попасть быстрее на фронт, что перестарался – за отличную технику пилотирования он был оставлен в этом полку лётчиком-инструктором. Никакие уговоры и просьбы не помогли и фашистского зверя добили без участия Льва Щукина – он готовил лётчиков для фронта.

Окончание войны он праздновал вместе со всеми, даже не догадываясь, что судьба готовит его для другой войны, в другой части света. Только в августе 1945 года Лев Кириллович попал в боевую часть – в знаменитый 18-й "Витебский" дважды Краснознамённый ордена Суворова 2-й степени Гвардейский ИАП на должность старшего лётчика в состав 1-й эскадрильи, в звании "лейтенант". Так началась служба Льва Щукина в составе боевой части, в которой он прослужил до середины 1952 года.

Уже в 1947 году вся 303-я ИАД, куда входил и 18-й ГИАП, базируясь на аэродромах под Брестом (г.Кобрин), получила на вооружение и приступила к освоению новой реактивной авиатехники – реактивные истребители Як-15 и МиГ-9. Одним из первых, кто освоил эти реактивные истребители в полку, был и Лев Щукин.

В сентябре 1948 года в связи с преобразованием Северо - Западного округа ПВО в Московский район ПВО 303-я ИАД была срочно переброшена в Московский район ПВО и стала базироваться под Ярославлем. Уже через пару месяцев в г. Ярославле был сформирован 31-й ИАК ПВО (с октября 1949 года – 56-й ИАК), куда среди прочих авиасоединений, вошла и 303-я ИАД, которой на тот момент командовал полковник Г.А.Лобов. 18-й ГИАП расположился на аэродроме Дядьково, где продолжили освоение новой реактивной авиатехники.

Однако МиГ-9 был только переходной машиной и уже к началу следующего 1949 года дивизия полностью перевооружилась на более современные самолёты МиГ-15. Как одни из лучших летчики дивизии принимали участие во всех авиационных парадах над Красной Площадью и других авиационных праздниках, во множестве проводившихся в столице. В числе лучших был и старший лейтенант Лев Щукин.

В июле 1950 года 303-ю ИАД в срочном порядке перебросили на Дальний Восток и передали в состав 54-й отдельной армии ПВО.

Задача для лётчиков 303-й ИАД была поставлена предельно просто: переучить лётчиков из различных соединений 54-й отдельной армии ПВО на новую для них реактивную авиатехнику и одновременно прикрыть воздушные границы СССР в Приморье. В этот период на границе было очень тревожно: вдоль всей нашей границы ежедневно летали самолёты-разведчики ВВС США и довольно часто нарушали её с разведывательными целями. Поэтому несколько эскадрилий от каждого полка дивизии посадили на приграничные аэродромы-засады, откуда лётчики дивизии летали на перехват и сопровождение иностранных самолётов-разведчиков. Несколько раз по тревоге вылетал и Лев Щукин, хотя стоит заметить, что до стрельбы дело не доходило, так как обычно американский самолёт – разведчик при появлении МиГов отворачивал от нашей границы и уходил в нейтральные воды.

Столь напряженная обстановка напрямую была связана с разгоравшейся Корейской войне, в которой СССР волей – неволей пришлось принять участие. Уже с октября 1950 года в Китай были направлены несколько авиасоединений ВВС СССР для защиты с воздуха от варварских налётов авиации США на города и сёла Северной Кореи.

В марте 1951 года настала очередь и лётчиков 303-й ИАД, у которых была длительная подготовка и опыт полётов на новых реактивных истребителях МиГ-15бис. Самолёты и личный состав дивизии были в срочном порядке погружены на эшелоны и отправились в Китай. Перед пересечением границы с Китаем, все документы и советская форма одежды были оставлены на нашей территории и весь личный состав дивизии, от рядового солдата и до командира дивизии, все были одеты в форму китайских народных добровольцев, без каких либо знаков различая.

Вскоре эшелоны с техникой и личным составом прибыли в крупный город Мукден, расположенный в Северо-Восточном Китае и 26 марта приступил к сборке и облёту своих самолётов. До мая месяца, лётчики 303-й авиадивизии готовились к боям в небе Кореи: изучали район военных действий, тактику и стратегию применения авиации США на этом театре военных действий, а также отрабатывали технику пилотирования и другие приёмы воздушного боя.

В эту боевую командировку, Лев Кириллович убыл уже опытным лётчиком, будучи в звании старший лейтенант и в должности командира звена, в составе 1-й эскадрильи (АЭ) 18-го ГИАП, которой тогда командовал капитан Мазнев Александр Фёдорович. Однако состав 1-й АЭ был далёк от штатного состава и вместо трёх звеньев по четыре лётчика в каждом звене, эскадрилья имела в своём составе всего два звена лётчиков, то есть всего 8 экипажей. Поэтому Льву Кирилловичу в начале боёв пришлось летать старшим лётчиком в звене капитана Калюжного А.А. и водить в бой пару.

Именно лётчикам 18-го ГИАП выпала честь первыми в дивизии вступить в бой с американскими пилотами, т.к. 8-го мая 1951 года, в канун Дня Победы, все три эскадрильи 18-го ГИАП перелетели на прифронтовой аэродром Аньдун, где базировалась другая советская 324-я ИАД под командованием трижды Героя Советского Союза полковника Кожедуба И.Н. с задачей, помочь этой дивизии в борьбе с авиацией США. Уже во второй половине этого дня Лев Щукин выполнил свой первый боевой вылет в небо Северной Кореи в составе всего полка, но встречи с противником в том вылете не произошло – это был полковой вылет на облёт района боевых действий полка.

Первая встреча с противником у Щукина произошла только на 11 боевом вылете, и произошло это 28-го мая во второй половине дня. В 15.30. на прикрытие моста в районе Аньдуня вылетела в полном составе 1-я АЭ полка в составе 8 МиГ-15бис во главе с командиром АЭ капитаном Мазневым. В районе Аньдуня они на высоте 9000 метров встретились с 8 истребителями Ф-86 "Сейбр" и вступили с ними в бой, который длился недолго и закончился безрезультатно – "Сейбры" вскоре вышли из боя и скрылись в южном направлении. В этом бою, Лев Кириллович даже не открывал огня по противнику, так как противник был достаточно далеко от него.

А вот спустя три дня, 1-го июня 1951 года, на 13 боевом вылете произошло то, к чему себя долгое время готовил себя как лётчик-истребитель Лев Щукин: в районе 13 часов дня, на перехват вражеских самолётов была поднята 1-я АЭ в составе восьми экипажей под командой капитана Мазнева.

Недалеко от Аньдуна они обнаружили 6 поршневых штурмовиков Ф-51 "Мустанг" и Мазнев приказал звену капитана Калюжного атаковать их. Разделившись на пары наше звено, перешло в атаку на "Мустанги", которые летели на небольшой высоте. Под атаку попало звено Ф-51 и Щукину удалось с первой же атаки выйти на короткую дистанцию и двумя короткими очередями сбить ведущего второй пары "Мустангов", который загорелся и упал в сопки.

Остальные "Мустанги" бросились в рассыпную в сторону залива и на преследовании одного из них подбили, и затем лётчики нашего звена поочерёдно заходили по нему и били по нему с разных дистанций и, в конце концов, добили его и он упал уже в воду недалеко от берега и затонул. – Так на счету Льва Щукина появилась первая личная и первая групповая победы!

Американцы признают потерю 1 июня только одного своего "Мустанга" из состава 67-й истребительно-бомбардировочной АЭ 18-й Авиагруппы, в кабине которого был Гарри Мур (Harry Moore) (числится пропавшим без вести – сбит в 15.35 в районе Таэхва - до). Однако ещё один Ф-51 был потерян и в составе 2-й эскадрильи Южноафриканских ВВС, видимо атакованная лётчиками 18-го ГИАП группа "Мустангов" была интернационального состава.

Следующую свою победу Лев Щукин одержал в корейском небе вечером 6-го июня и снова в группе со своими товарищами. Вот как развивались в тот день события: звено 1-й АЭ, под командованием капитана Мазнева несло дежурство на аэродроме Аньдун и в начале седьмого вечера, их подняли в воздух по команде с КП на прикрытие самолётов дивизии Кожедуба, которые после воздушного боя с малым остатком топлива возвращались домой. После возвращения прикрываемых, им приказали с КП просмотреть малые высоты в районе Сяренкана. Звено Мазнева в тот вылет подняли вместе с другим звеном полка, которое вёл заместитель командира полка подполковник Сморчков А.П. Вскоре они обнаружили два звена штурмовиков Ф-80 "Шутинг Стар", которые штурмовали участок шоссейной дороги, по которому передвигались части китайских добровольцев. Атакой сверху строй "Шутинг Старов" рассыпался, и они поодиночке стали уходить в сторону залива. Нашей группе удалось зажать одного Ф-80 и последовательными атаками, в которых участвовали все четверо лётчиков звена, вогнать этот "Шутинг Стар" в воды залива. Так на счету Льва Щукина появился ещё один сбитый в группе американский самолёт, но теперь уже реактивный штурмовик Ф-80. Это был самолёт Ф-80 с №49-737 из состава 16-й ИБАЭ 51-й авиагруппы, пилот которого 2-й лейтенант Фрэнсис Джонсон (Johnson Francis E.) был сбит МиГ-15 в 20.25 в районе Сончон. Причем летчик катапультировался и был спасен.

Но боевой опыт давался не легко, и иногда за этот опыт приходилось платить кровью. Так произошло и с Львом Кирилловичем в бою 17-го июня: в этот день на отражение массированного налёта авиации США, с аэродрома Аньдун были подняты последовательно два наших авиаполка. Первыми в начале девятого утра ушли 18 экипажей 176-го ГИАП из дивизии Кожедуба, а через несколько минут, вслед за ними ушли 16 экипажей из состава 18-го ГИАП. В составе этой группы был и Лев Щукин, который со своим ведомым старшим лейтенантом Акатовым Виктором, входил в звено капитана Калюжного.

В районе Сенсена полковая группа 18-го ГИАП была атакованы сверху группой из 16 истребителей Ф-86 "Сейбр" и нашим лётчикам пришлось вступать в бой в невыгодных условиях. В ходе энергичного маневра по уходу от атаки "Сейбров", звено капитана Калюжного разделилось на пары. Бой проходил на вертикальном маневре с перепадом высот от 9000 до 2000 метров. При этих маневрах, от Щукина оторвался его ведомый Акатов, и Щукин остался один. На Щукина напали два Ф-86 , но наш лётчик не спасовал и дал им бой. На одной из вертикальной спирали ему удалось подрезать одному самолёту противника и открыть огонь с дистанции 150 метров. После чего "Сейбр" клюнул носом и пошёл вниз.

Щукин затем пристроился к паре капитана Калюжного и, все вместе они последовали на аэродром. При возвращении, в районе Сенсена шедший сзади последним самолёт Льва Щукина был неожиданно атаковал четвёркой Ф-86 и ,один из них сблизившись на короткую дистанцию, открыл огонь. Удар был неожиданным и точным: на самолёте Щукина было перебито управление, а сам Щукин был ранен осколками в лицо. Наш лётчик был вынужден катапультироваться. На этот раз пилоты "Сейбров" проявили редкое для них джентльменство и только издали постреляли по спускающемуся на парашюте нашему лётчику и ушли на свою базу. Льву Кирилловичу оставалось только погрозить американским пилотам кулаком. Приземлился Лев Кириллович удачно, и вскоре его подобрали китайцы и отвезли в госпиталь, где Лев Щукин пролежал на лечении до конца августа месяца. Так закончился для Льва Кирилловича это не очень приятный для него 17-й боевой вылет.

Вот что вспоминал потом летчик эскадрильи Свентицкий: "Мы тогда возвращались после боя. Идем с Калюжным впереди, а он один сзади – его ведомого, Окатова, в этом бою сбили. И вот он отстал, а “Сейбры” летят навстречу. Увидели они одиночную цель, развернулись и “достали” его. Прилетаем – нет Щукина. И Окатова нет... Под вечер привозят на Ли-2 Щукина, раненного. Осколок пробил ему щеку и застрял в носу. Его из самолета даже не выносили. Мы зашли, он нам рассказал, как все случилось, и его тут же увезли в Харбин, в госпиталь."

Щукину правда был, засчитал один сбитый Ф-86 в этом бою и на его счету появился первый сбитый "Сейбр" и это была уже вторая его личная победа в небе Кореи, доставшаяся ему ценой потери своего самолёта и ранами на лице. Как теперь известно, в этом бою сбил Льва Щукина пилот 4-й истребительной авиагруппы ВВС США капитан Самуэль Песакрета (Samuel Pesacreta), для которого это была первая победа в войне. В свою очередь, американцы не признают потери своих "Сейбров" 17-го июня, поэтому вполне вероятно, что Щукин только повредил самолет своего противника.

Только в середине августа Щукин прибыл из госпиталя в свой полк, хотя имел полное право уехать в Союз, так как по решению нашего командования, каждый лётчик после получения ранения в бою или после катапультирования имел полное право вернуться на Родину. Многие так и делали, но у Льва Кирилловича были свои счёты с американскими летчиками, и он отказался от возвращения на Родину и вернулся в свой полк для продолжения участия в боях против авиации ООН.

Прибыв в полк, который уже базировался на новом аэродроме Мяогоу, он застал изменения в составе своей АЭ: убыл с повышением в дивизию капитан Калюжный А.А. и в Союз убыл в июле месяце по ранению капитан Скидан А.Д. – заместитель командира АЭ. Вместо Скидана, прибыл капитан Бабонин Н.В., а на место Калюжного, был поставлен старший лейтенант Щукин. Теперь под началом Льва Кирилловича было звено лётчиков и больше ответственности в бою.

Свой первый после ранения боевой вылет Лев Щукин совершил 29-го августа на прикрытие Супхун ГЭС на реке Ялуцзян. Тогда на перехват самолётов противника ушла восьмерка МиГов под командованием капитана Бабонина, и в составе этой группы было и звено Щукина. Причём Щукин парой со своим ведомым Акатовым В.Н. были чуть сзади и выше основной группы. Около 11 часов утра в районе Чонгджу они обнаружили 8 двухмоторных реактивных истребителя "Метеор", которые шли на высоте 9000 метров. Имея преимущество в высоте, наши лётчики перешли в атаку на "Метеоры" парами. Лётчики "Метеоров" уступая МиГам в скорости, стали применять горизонтальный маневр, а наши лётчики пытались их подловить на этих маневрах. На маневре вертикаль с доворотом по направлению Щукину удалось сблизиться с одним из "Метеоров" на дистанцию 100 метров и огнём из всех пушек поразить его левое крыло и двигатель, который загорелся. После этого звено Щукина, разбив одно звено "Метеоров" ушло на свой аэродром, а звено Бабонина удачно атаковала второе звено "Метеоров" и, сбив ещё одного "Метеора", также заставила тех выйти из боя и уйти на свою базу. Второй сбитый "Метеор", был на счету капитана Бабонина Н.В. Наши самолёты, даже не понесли повреждений в этом бою. Как потом воспоминал Щукин: "— Мы ворвались в их строй, расчленили, и каждый бил того, кто подвернулся. От меня противник хотел резко уйти на вираже, аж белые струи пошли с консолей... Срезал его наповал." Так была одержана третья личная победа Львом Щукиным в небе Кореи и первая, после ранения, на 18-м боевом вылете.

Причем, как потом вспоминал сам летчик, вылет этот был ой-какой непростой: "Я только один раз почувствовал мандраж, после первого ранения: сел в кабину, а каблуки мои чечетку отбивают. Поднялся в небо - все прошло".

Под удар МиГов 18-го ГИАП в этот день попали лётчики 77-й истребительной АЭ Австралийских Королевских ВВС, которых вёл тогда командир этой АЭ Р. Уилсон (Wilson), самолёт которого и попал под удар Щукина. Самолёт Уилсона получил серьёзное повреждение, а сам летчик был ранен, но все же сумел на одном двигателе под прикрытием своих ведомых долететь до своей базы и посадить его. На земле в левом крыле его самолёта была обнаружена большая пробоина от 37-мм снаряда пушки МиГа, что в эту пробоину пролезала голова человека. По австралийским данным впоследствии самолет был восстановлен.

2-го сентября 1951 года состоялось грандиозное воздушное сражение лётчиков 303-й ИАД, с пилотами 4-й ИАГ ВВС США вооружённой истребителями Ф-86. В этот день в районе Ансю разгорелись сражения, в котором участвовали в общей сложности около 200 истребителей с обеих сторон. На перехват самолётов противника последовательно поднимались все три полка 303-й ИАД. В районе Хакусен на 24 МиГа "братского" 523-го ИАП напали 30 Ф-86. К ним на помощь пришли лётчики 17-го и 18-го авиаполков. Американцы в свою очередь также направили в район сражения ещё две большие группы "Сейбров" из состава 4-й ИАГ. По сути, в этом сражении на ограниченном пространстве сражались две авиадивизии истребителей. Когда в воздухе встречались такие армады самолётов, схватки в воздухе принимали очаговый характер и проходили на всех высотах, начиная с 500 и до 13000 метров. В пространстве стало так тесно, что лётчики не обращали внимание на свои самолёты и самолёты противника, с которыми они непосредственно не взаимодействовали.

В ходе этой круговерти Лев Кириллович на одном из маневров увидел, как сверху впереди его самолёта на мгновение выскочил Ф-86. По его маневру, Щукин почувствовал, что противник его не видит и ему только осталось немного довернуть ,хорошо прицелится и с дистанции 70-80 метров открыть огонь из всех пушек.

В этот момент, рядом с самолётом Льва Щукина с правого борта прошла трасса, которая прошла мимо самолёта нашего лётчика – это стрелял ведомый "Сейбр". На выручку своего ведущего бросился Виктор Акатов и отбил атаку этого "Сейбра", но он сам был атакован другой парой Ф-86, которая подожгла самолёт Акатова, и он упал в районе Хакусен – гвардии старший лейтенант Акатов*, ведомый

* АКАТОВ Виктор Николаевич, 1923 года рождения, уроженец г. Высоковск (Московская область). Похоронен на братском кладбище в г. Порт-Артуре.

Льва Щукина, погиб, спасая своего командира.

В этом сражении лётчиками 303-й ИАД по нашим данным, было уничтожено 9 истребителей Ф-86, 7 из которых, на счету лётчиков 18-го ГИАП. Но и полк понёс самые тяжёлые потери с начала участия в этой войне: потеряно два самолёта и что самое горькое, погибли оба пилота этих МиГов. В числе отличившихся в этом сражении лётчиков был и Лев Щукин. Хотя потеря ведомого тяжелым бременем легла на летчика и в своих многочисленных интервью Лев Кириллович старательно обходит этот бой молчанием, хотя все остальные расписывает в деталях.

А вот по американским данным советские заявки составили 6 Ф-86, а американские – четыре.

Американская сторона признаёт потерю только двух своих Ф-86 из состава 335-й АЭ, пилот одного из них 1-й лейтенант Лоуренс Лейтон (Laurence C. Layton) попал в плен. Возможно, что один из американских самолетов сбит именно Львом Щукиным?! После гибели Акатова, ведомым у Щукина стал летать недавно прибывший в полк в качестве пополнения старший лейтенант Анатолий Астаповский.

20-го сентября при вылете полком на перехват самолётов противника, лётчики 18-го ГИАП были наведены с земли на группу штурмовиков Ф-80, состоящую из трёх восьмерок, которых прикрывал эскорт из 16 Ф-86. Одна группа МиГов полка связала боем "Сейбров", а эскадрилья капитана Мазнева атаковала штурмовики. С первой же атаки, звено Мазнева, в составе которой звено вёл п/п-к Сморчков, сбило одного "Шутинг Стара" . Удачной была и атака звена Щукина, которое также сбила одного Ф-80 и подбила другого. Строй штурмовиков сразу распался и, сбросив, не доходя до цели свой опасный груз, "Шутинг Стары" стали уходить к заливу. Но уйти удалось не всем, на отходе они потеряли ещё одну свою машину. – В итоге, на земле, две победы были засчитаны на счёт заместителя командира полка п/п-ка Сморчкова А.П. и одна победа на счету командира звена старшего лейтенанта Щукина Л.К.

Вот что рассказывал об этом бое ас уже после войны: "Отчетливо помню и боевой вылет 20 сентября 1951 года. Летели мы с Остаповским на 7 тысячах, видимость отличная. Вдруг на фоне леса видим два белых крестика: самолеты! Я передал ведущему, что буду атаковать, делаю переворот и — колом вниз. Американцы нас не видели и спокойно шли между сопок. Мы неслись на них с такой скоростью, что пришлось даже прибирать обороты. Два крестика оказались самолетами F-80 "Шутинг Стар". Я на них пикирую, вижу ведущего, а ведомого потерял. А когда сблизился метров на 200 оказалось, что ведомый рядом. Что делать? Уходить или атаковать? Ведь американец, ведомый чуть, чуть довернет и врежет по мне. Я мгновенно оценил ситуацию, поставил себя на его место — как бы я доворачивал? Вывод ничего у него не получится. И я решительно атаковал ведущего. Крепенько дал ему из всех точек, он клюнул носом и пошел к земле. Ведомый же шарахнулся в сторону, и мы его больше не видели, — исчез.

Сделали восходящий маневр, посмотрели на приборы контролирующие расход топлива. О ужас! Его не хватит до аэродрома. Ну, думаю, будем, где-то падать. А небо насыщено самолетами, шныряют туда сюда — можно попасться.

Потихонечку топаем домой, с высоты видим свой аэродром. До него не дотянуть, планируем к соседям к Кожедубу на Аньдуньский аэродром. Повезло."

В заключение этой истории стоит сказать, что по всей видимости, это была смешанная группа, состоящая из экипажей 8-й и 51-й авиагруппы ВВС США, так как американцы с опозданием в три дня, признали потерю двух своих Ф-80 из состава 25-й и 36-й АЭ этих двух авиагрупп. Скорее всего, в прицел Льва Щукина попал пилот 25-й ИБАЭ 1-й лейтенант Льис Плейсс (Pleiss Lewis P)., который был сбит и погиб в 16.40 в районе Сукчона.

Самым результативным для Льва Кирилловича стал октябрь месяц. Именно в этот период резко активизировалась авиация ООН и в небе Северной Кореи разгорелись ожесточённые воздушные баталии. Свою первую победу в октябре месяце Лев Щукин одержал уже 2-го числа: сбил очередного "Сейбра". Но самые жаркие деньки для лётчиков всего 64-го ИАК выдались в двадцатых числах октября, когда американское командование решило уничтожить строящиеся аэродромы северокорейцев в районе Намси, Саамчхан и Течхон. Чтобы воспрепятствовать вводу в строй этих стратегических объектов, американцы бросили в бой свои тяжёлые бомбардировщики Б-29 под усиленным прикрытием истребителей.

Настоящие сражения с ними разгорелись 22-го, 23-го и 24-го октября. В этих боях участвовали лётчики обеих авиадивизий 64-го ИАК, причем перед 1-й АЭ 18-го ГИАП была поставлена задача сковывания истребителей прикрытия, в то время время как летчики других полков должны были "заняться" Б-29-ми.

За эти три напряженнейших дня гвардии старший лейтенант Лев Щукин сбил три истребителя противника: 22-го и 23-го октября - по одному Ф-84 "Тандерджет", а 24-го октября - ещё один "Метеор" из состава все той же 77-й австралийской АЭ.

Американцы признают потерю 23-го октября одного своего Ф-84 из состава 111-й АЭ, пилот которого John Shewmaker пропал без вести и наиболее вероятно, что этот Ф-84 завалил именно Лев Щукин. А вот австралийцы заявили, что 24-го октября огнём МиГа был серьёзно повреждён самолёт "Метеор" лётчика Филипп Винсент Гамильтон Фостер, которому с трудом удалось вернуться на свою базу. Победа Щукина выглядит не такой уж бесспорной, так как кроме него еще на три сбитых "Метеора" претендуют майор Оськин и старший лейтенант Филимонов из 523-го ИАП.

Последнюю пятую свою победу в октябре месяце Лев Кириллович одержал 30-го октября, когда полковую группу экипажей 18-го ГИАП по наведению с КП вывели на группу из 36 Ф-84 и атаковали её. Завязался серьёзный бой, который вскоре распался на отдельные пары и звенья. Щукин, со своим ведомым Астаповским пришлось изрядно попотеть, прежде чем Щукину удалось на вертикальном маневре выйти на дистанцию в 150 метров одному из Ф-84 и ударить из всех огневых точек. Огонь был точен и ещё один самолёт США нашёл свою гибель на корейской земле.

В этом бою Лев Щукин подбил Ф-84Е с №51-615 из состава 49-й АЭ ВВС США в районе Сунан, и он разбился при посадке на своей базе, и это подтверждают американские источники.

А вот интересные подробности от самого Щукина : "

- Очень тяжелым был боевой вылет 30 октября 1951 года. Дело в том, что 29 октября у меня был день рождения. Командир полка дал добро, и я по-нашему по авиационному организовал празднование. Мы этак крепенько посидели.

На следующий день вылет, а у меня в голове бубны играют. Но все же провел бой, сбил один самолет. Прилетел домой кое-как приземлился (обычно садился без сучка и задоринки). Зам.командира полка подполковник Сморчков подходит ко мне после посадки: "Ну, ты братец вчера и отпраздновал свой день рождения! Ну и сел!"

В ноябре месяце сражения в небе Северной Кореи велись в основном с истребительно-бомбардировочной авиацией ВВС США, которая пыталась парализовать движение по всем транспортным магистралям КНДР, и наносили бомбоштурмовые удары по автотранспорту и железнодорожным станциям на территории Северной Кореи. Лётчики 64-го ИАК как могли, мешали американцам осуществить свои замыслы и ежедневно вылетали на поиск и уничтожение штурмовых самолётов противника.

Так, 18-го ноября американцы организовали массированный налёт на один из участков шоссейной дороги в районе Ансю. За дело взялись серьезно и для осуществления своего плана привлекли 48 Ф-84, которые атаковали последовательно (с интервалом в 2 километра) группами по восемь машин. Причем выход в район цели осуществлялся ими с моря, куда нашим лётчикам категорически запрещалось заходить. Вылетев по тревоге в составе полка и придя в этот район, наши лётчики и обнаружили ниже себя, приближающиеся к побережью на высоте 4000 метров восьмерки Ф-84 с истребительным прикрытием. Времени на раздумье уже не было, и ведущий полка подполконик Сморчков приказал экипажам 1-й и 2-й АЭ атаковать "Тандерджеты", а лётчики 3-й АЭ капитана Антонова П.Н. занялись "сейбрами", которые уже появились вверху. Атака наших лётчиков получилась сходу с доворотом на 120 градусов влево вниз и очень скоростная. Летчики 1-й АЭ организованно атаковали вторую восьмерку Ф-84, что позволило атаковать с значительным преимуществом. Естественно, что первыми были атакованы ведущие. Уже в первом заходе капитан Щукин и его ведомый ст. лейтенант Астаповский поразили по одному Ф-84.

После этой атаки противник рассыпался и в воздухе завязался маневренный бой, в котором управление с обеих сторон был крайне затруднено, потому строй МиГов также распался на пары и звенья. В ходе дальнейшего боя Щукину удалось сбить ещё одного Ф-84. Это был единственный вылет за всё время командировки, когда Льву Кирилловичу удалось поразить сразу два самолёта противника.

Американцы признают потерю в этот день только одного своего Ф-84Е с №51-542 из состава 136-й АЭ, который разбился в районе острова Чо-до и с полной уверенностью его можно записать на счёт капитана Щукина.

Кстати, отметим, что пятью днями раньше старший лейтенант Л.К.Щукин был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с одновременным повышением в звании на одну ступень. Поэтому на дежурство 18-го ноября летчик уже заступил в звании капитана и должности заместителя командира 1-й АЭ 18-го ГИАП. И своими победами 18-го ноября, Лев Щукин подтвердил, что Родина не зря вручила ему столь высокую награду.

В конце ноября Щукин и ряд других лётчиков полка, были направлены на отдых в санаторий расположенный в г. Дальнем на Ляодунском полуострове, где провели целый месяц. Этот отпуск был крайне необходимым, так как полеты на высотах 10 тысяч метров с кислородными масками крайне отрицательно влияли на состояние организма.

Только 23-го декабря капитан Щукин приступил к выполнению боевых заданий и уже в этот же день, на втором вылете он участвовал в бою с извечными своими соперниками – пилотами "Сейбров". Вылет был дивизионный на отражение налёта вражеской авиации. Однако в воздушном бою с Ф-86 участвовала только часть лётчиков 18-го ГИАП. В этом бою пилоты "Сейбров" вели себя агрессивно и задали нашим лётчикам жару! В ходе этого боя, Щукин в паре со своим постоянным ведомым Астаповским Анатолием, заставили звено "Сейбров" перейти с горизонтали на вертикальный маневр, где МиГ превосходил "Сейбра" и на восходящей правой спирали нашим лётчикам удалось сблизиться с ними и, с дистанции 120 метров Лев Щукин расстрелял своего четвёртого по счёту "Сейбра". Однако американская сторона вновь не подтвердила эту победу, заявив, что 23-го декабря в составе частей, летавших в небе Кореи на Ф-86, потерь в боях с МиГами не было. Хотя наверняка были подбитые самолёты, о чём американцы обычно не сообщают в сводках своих потерь, а был ли восстановлен тот или иной подбитый самолёт ВВС США ещё вопрос!

До конца года, асу довелось поучаствовать ещё в трёх воздушных боях: два с "Сейбрами" и один со штурмовиками Ф-80. Результативным выдался именно последний в 1951 году воздушный бой с группой Ф-80. Вот как это произошло: 31-го декабря, уже под вечер, когда солнце уже должно было зайти за горизонт, по тревоге был подняты все боеготовые самолёты 18-го ГИАП. Однако противник, обнаружив, что на перехват их самолётов поднялись МиГи, тут же получили приказ возвращаться на свои базы. Наши МиГи немного побарражировали в районе Ансю и по мере выработки горючего стали возвращаться домой. Идя на высоте 9000 метров, Лев Кириллович обнаружил, что внизу, на фоне гор, перемещаются тени самолётов. Доложил об этом командиру АЭ майору Мазневу и тот разрешил звену Щукину по состоянию горючего атаковать самолёты противника. Щукин в паре с Астаповским и вторая пара (капитан Свинтицкий - ст. лейтенант Мартьянов) выполнив переворот и с доворотом вправо на пикировании, стали занимать исходное положение для атаки. Но в этот момент, ведомый капитана Свинтицкого доложил, что у него горючего не хватит, чтобы долететь до своего аэродрома и получил команду возвращаться домой, за ним последовал и его ведущий, чтобы прикрыть его на случай встречи с самолётами противника.

Оставшись парой, Лев Щукин продолжил преследование противника и снизился на высоту ниже вершин сопок, войдя в одно из горных ущелий, и вскоре обнаружили пару штурмовиков Ф-80, который, видимо выполнив своё задание, спокойно возвращались на свою базу. Подойдя незаметно к противнику, Щукин с короткой дистанции расстрелял самолёт ведущего этой пары и мгновенно его сбил. Затем, выйдя из атаки вверх в сторону заходящего солнца, они парой пошли домой. Однако остаток горючего не позволял долететь до своего аэродрома Мяогоу, и им пришлось в очередной раз садиться у друзей ("кожедубовцев") в Аньдуне.

По всей видимости, в этом вылете капитан Щукин сбил Ф-80 с №49-1869 из состава 80-й ИБАЭ 8-й ИБАГ, который американцы записали потерянным за 1 января нового 1952 года. Его пилот 1-й лейтенант Эдвард Джоннес (Johnes Edward C.), разбился на посадке, но остался цел.

С 1-го и по 11-е января Лев Кириллович Щукин совершил ещё 17 боевых вылетов и участвовал в 6 воздушных схватках: пять раз дрался с "Сейбрами" и один раз с "Тандерджетами". 6-го числа капитан Щукин сбил в небе Кореи свой последний самолёт противника – им оказался Ф-86 (это был пятый, сбитый им "Сейбр" и 17-й самолёт, сбитый им в небе Кореи).

В этот день лётчиками 303-й и 324-й ИАД было в нескольких воздушных схватках сбиты 9 истребителей Ф-86. Однако американская сторона признаёт потерю в этот день только двух своих штурмовиков Ф-84 и только одного Ф-86 , в кабине которого погиб лётчик 334-й ИАЭ 1-й лейтенант Лейстер Пейдж (Page Lester F.) и возможно, что именно очередь снарядов из МиГа капитана Щукина оборвала его полёт?!

Закончилась для Льва Кирилловича эта война 11-го января 1952 года вовремя очередного боевого вылета на перехват самолётов противника. В том вылете в бою сошлись несколько десятков истребителей из состава 303-й и 324-й ИАД с одной стороны и с таким же количеством истребителей из состава недавно прибывшего в Корею 51-го авиакрыла ВВС США на новых Ф-86Е. В ходе этого боя стороны заявили о большом количестве своих побед, но если учитывать официальные данные, то сражение закончилось со счетом 1:1. У нас был сбит самолёт капитана Щукина, но он благополучно катапультировался, а у американцев по их заявлению, был также сбит один из "Сейбров", пилот которого 1-й лейтенант Тиль Ривз (Reeves Thiel M.) погиб в этом бою.

Вернемся опять к воспоминаниям аса: " Мы в тот день возвращались домой, и вдруг рядом — "клюв". Удар! В кабину хлынул керосин. Понял, если не выключу двигатель, — сгорю. Выключил. Отвесно падаю с девяти тысяч. Через четыре километра вывел машину из пике, катапультировался. Подо мной — горы, снега почти нет. Мороз. Я мокрый, весь в керосине, а одет в брючки, рубашечку и китайский френч. Пока спускался, одеревенел. Удар о скалы был страшным, — позвоночник в трех местах треснул. Лежу, гляжу в небо синее и мысленно с жизнью прощаюсь. Вдруг минут через десять крик на русском. Оказывается, рядом, на счастье, были позиции наших зенитчиков. Положили меня на носилки, занесли в глиняную хату без окон и дверей, раздели догола, влили в рот кружку спирта и начали спиртом же растирать, Я ору благим матом, а они знай себе трут. Так и оттерли с того света".

Зато в официальном рапорте капитан описал событие весьма лаконично: "На высоте пять или шесть тысяч пробило бак, пары керосина поползли в кабину, перебило лямку подвесной системы парашюта слева, дырка была миллиметров 20. Перевел

самолет в горку с углом 45 градусов, в наборе выключил двигатель, чтобы не взорваться. Набрал на горке полторы тысячи метров и, когда самолет начал подрагивать, катапультировался...".

Кто сбил самолёт Льва Щукина, точно пока неизвестно, но на эту победу претендуют сразу четыре лётчика 51-го авиакрыла, в том числе и командир этого авиакрыла знаменитый ас полковник Френсис Габрески (он же Франтишек Габчевский)...

После лечения, Лев Щукин вновь вернулся в полк, но на боевые задания уже не вылетал, так как полк и дивизия готовились к отъезду на Родину. 24 –го февраля капитан Щукин в составе полка убыл в Союз.

Всего за Корейскую кампанию Герой Советского Союза Лев Кириллович Щукин совершил 121 боевой вылет, провел 37 воздушных боев, из которых 8 - в составе авиаэскадрильи, 8 - в составе авиаполка и 21 - в составе авиадивизии.

Открывал огонь по 17 самолетам противника: по пяти Ф-86 "Сейбр"; по пяти Ф-84 "Тандерджет"; по трем Ф-80 "Шутинг Стар"; по двум "Метеорам" F4 и по двум Ф-51 "Мустанг".

По официальным данным сбил 17 самолетов противника, из них лично – 15, в группе - 2.

Боевой налет составил 99 часов 49 минут. Был награждён за бои в небе Кореи двумя орденами Ленина и орденом Красное Знамя, а также медалью Герой Советского Союза.

После прибытия в Союз, капитан Щукин поступает в Военно-воздушную академию в Монино. После окончания академии майор Щукин был направлен в 1957 году, служить в Белоруссию, где он прослужил до 1977 года.

Летал Лев Кириллович на реактивных самолётах до 1975 года, а затем по заболеванию глаз, ему запретили летать. Служил сначала в должность командира авиаполка, а затем стал старшим инспектором ВВС округа. Ушел в отставку в звании полковника.

После увольнениям из армии Лев Кириллович стал работать старшим преподавателем в Белорусском государственном институте народного хозяйства в г. Минске. Ныне 81-летний пенсионер Союзного значения, Герой Советского Союза полковник авиации Щукин Лев Кириллович по-прежнему проживает в г. Минске.

Список побед Л.К. Щукина