Согласно решениям Конференции круглого стола Королевская армия эвакуировалась из Индонезии, а Королевская армия Нидерландской Ост-Индии подлежала расформированию. Личный состав подлежал демобилизации и мог выбрать: либо заняться какой-то гражданской деятельностью либо встать "под знамена" королевы Вильгемины. При этом оружие, снаряжение, боевая техника и прочее военное имущество KNIL передавалось республиканским властям. В полной мере это касалось и авиации.

Сразу после окончания переговоров в Гааге, 4 ноября, была погружена на теплоход "Таната" и отправилась восвояси 322-я аэ, потерявшая за всю кампанию два "спитфайра". Вскоре на Ириан перелетели "файрфлаи" 860-й аэ, совершившие за время активных боевых действий около 2000 боевых вылета. Их дополнили PBY-5 321-й аэ.

Зато индонезийцам досталась практически вся матчасть Mi-KNIL - что-то порядка 215 самолетов различных типов и назначения, в том числе 41 бомбардировщик B-25C, D, J "митчелл", 27 истребителей P-51D\K "мустанг", а также десяток P-40N "киттихок" (правда, годившихся разве что на металлолом). Среди других самолетов были транспортные "дакоты", связные "кэбы", учебно- тренировочные "тексаны", а также амфибии "каталины" (точнее "номады"). Имелись также машины других типов. Однако их состояние было различным: от полностью боеспособного до "металлоломного".  

Удивительно, но у индонезийцев оставалось и некоторое количество японских машин. Правда, в лучшем случае они имели просто вполне пристойный внешний вид - и не более. Забегая вперед отметим, что надо отдать должное командованию и личному составу AURI. Они сумели сохранить часть "японского наследства" до наших дней и сейчас эти самолеты составляют одну из интереснейших частей экспозиции авиамузея страны. Официальная церемония передачи всей матчасти и аэродромов индонезийам состоялась 21 июня 1950 года. Этот же день можно считать и днем роспуска ВВС Ост-Индии.

Что касается организации республиканских ВВС, то на первых порах она была весьма простой. Все боевые самолеты были сосредоточены в 1-й эскадрилье. Сюда вошли "митчелы" (18 B-25J, 6 B-25C), "мустанги" и "каталины". Как уже упоминалось выше 2-я эскадрилья была транспортной и большинство самолетов летало под вывеской Indonesian Airways. В 1951 году была сформирована и 3-я эскадрилья. Это авиаподразделение было чисто разведывательным и на его вооружении состояли "остеры" и "кэбы". Учебный центр располагался на авиабазе Калиджати, где для подготовки летчиков применялись бывшие голландские "гарварды" и ВТ-13. Вскоре появились и первые вертолеты: в США было приобретено несколько легких Hiller 360, которые использовались как связные и поисково-спасательные.  

Командующим ВВС в то время был эйр-коммандер Суриада Суридерма. Однако тяжелое финансовое положение молодого государства не располагало к закупке новой авиатехники, более того - с целью экономии средств приходилось идти на сокращение вооруженных сил, в том числе и ВВС (что с неодобрением было встречено в армейской среде).

Тем не менее в первой половине 50-х гг. на мировых рынках удалось приобрести некоторое количество С-47 и Т-6. Этапным оказался 1955 год, когда в AURI появилась первая реактивная техника: из Англии прибыли 8 учебно- боевых "вампиров" модификации Т.55. Под эти машины быстренько организовали 11-ю эскадрилью.

Делались определенные шаги и по налаживанию собственного самолетостроения. Вновь "на высоте" был неутомимый майор Нуртанио. На базе ремонтных мастерских в Бандунге он создал первый индонезийский боевой самолет, легкий штурмовик NU-200 Sikumbang ("Пчела"), совершивший первый вылет 1 апреля 1954 года. Однако в силу разных причин машина в серию не пошла, равно как и ее усовершенствованный вариант - NU-225. Олее удачной была судьба учебно-тренировочного NU-85 Belalang ("Кузнечик"). Он взлетел 17 апреля 1958 года и являл собой переделанный в низкоплан "старый добрый связник" Piper L-4 Cub. Этот самолет и стал первым серийным изделием молодой индонезийской промышленности.

Возрастание в жизни страны роли компартии, полевение (по крайней мере, внешнее) взглядов самого Сукарно, претензии к Голландии по поводу Ириана и потенциальная угроза для безопасности в регионе привело к тому, что страны Запада практически полностью перестали продавать оружие Джакарте. Однако нет правил без исключений и в середине 50-х годов помимо "вампиров" удалось приобрести некоторое количество "дакот" и "тексанов". Американский Госдепартамент разрешил также продажу 20 "мустангов", 15 "митчеллов" и партию амфибий Grumman HU-16 Albatros. Большинство Р-51 было закуплено на частных фирмах и в основном пошли на запчасти. А вот планы поставок В-25 так и не были осуществлены.

Что касается технического состояния матчасти AURI, то оно оставляло желать лучшего. Самолеты были уже порядком изношены, часть агрегатов заметно корродировала в тропическом климате. Катастрофически не хватало запчастей. По этим причинам экипажам "митчеллов" не разрешались полеты над морем (хотя обстановка зачастую вынуждала нарушать данный запрет), а летчикам "мустангов" - отрабатывать фигуры высшего пилотажа. Сохранялись и определенные трудности с летными кадрами. Поначалу подготовкой личного состава занималась голландская военная миссия, численность которой в вооруженных силах страны составляла 2000 человек. После того как бывшие колонизаторы были выпроважены из страны, их место заняли американцы. Об их деятельности известно немного, но в составе группы военных советников работало и двадцать летчиков.  

В 1955 году в страну прибыла многочисленная индийская военная миссии, во главе которой стоял групп-кэптен Наяранан. Под его руководством была проведена и первая серьезная реорганизация воздушных сил. В основном технический состав ВВС готовился на месте, хотя отдельные факты обучения за рубежом тоже имели место: для тех же "вампиров" в Великобритании переучивались два летчика и три техника. Кроме того, на первых порах широко практиковалось привлечение наемников. Тем не менее успехи в строительстве ВВС были отнюдь не блестящими. Так, к маю 1958 года (когда начались первые серьезные операции на Суматре и Сулавези) в составе AURI имелось всего пять подготовленных экипажей для В-25 и три летчика для "мустангов"!  

СУМАТРА И СУЛАВЕЗИ.  

Получив независимость, Индонезия столкнулась с рядом весьма серьезных проблем, ведь накануне голландского завоевания такого государства не существовало и в помине. Был лишь конгломерат княжеств и султанатов, находившихся, в той или иной мере, в различной степени зависимости от более крупных сюзеренов. Некоторые же из них, как, например, Ачехский султанат на северной Суматре, голландцы смогли окончательно покорить лишь в 1914 году. Понятное дело, что были еще живы многие, кто помнил о независимости своего старого государства и даже более того - отстаивал его с оружием в руках. Или, с другой стороны, существовал остров Амбон, христианское население которого находилось на привилегированном положении у колониальных властей и представители которого поставляли основную часть контингента в ост-индскую армию, сражаясь в ее рядах за интересы Гааги как за свои.  

А была еще "куча" мелких князьков и султанчиков, которых статус Соединенных Штатов Индонезии "подвигал на великие дела". Помимо сепаратистов еще одной "головной болью" как это бывает после каждой крупной войны, были расплодившиеся всех всякой меры банды дезертиров: как "своих", так и бывших колониальных. Занимались они грабежом и разбоем в сельской местности.  

Кроме того, "традиционно" прибрежные воды кишели пиратами, которые никогда здесь не переводились. Одним словом, несмотря на завершение войны вооруженные силы молодого государства, по сути дела, не перешли на мирное положение, участвуя в многочисленных операциях по разгрому новых врагов. Естественно, в той или иной мере использовалась и авиация.  

Одним из участников национально-освободительной борьбы было мусульманское радикальное движение "Дар уль ислам" ("Страна ислама"), действовавшее на западной Яве. Ее руководство мечтало о своей доле "пирога власти" в будущем государстве, однако не сложилось.. В результате исламисты переменили фронт и в марте 1949 года их лидер Картосувирьо начал переговоры с голландцами, после которых его отряды начали снабжаться по воздухе голландскими "дакотами". Естественно, такого рода поставки осуществлялись тайно даже от своих и продолжались после официального прекращения полетов голландской военной авиации, новые союзники поставляли оружие, боеприпасы и .. велосипедные шины. Все это упаковывалось в тюки и парашютировалось.  

Поставки продолжались с завидной регулярностью и после признания независимости страны. Голландцы летали с Западного Ириана, причем как на "дакотах", так и на "кталинах". При этом индонезийцы большинство полетов такого рода не могли даже зафиксировать, поскольку не существовало никакой организованной системы ПВО со службой ВНОС. Лишь изредка, как например, в конце 1950 года местная пресса отмечала появление в воздушном пространстве страны "неизвестных самолетов". Да и контрразведчики могли просветить некоторые факты в этом вопросе в ходе допросов перебежчиков и пленных. Так, они рассказывали о ряде фактов сброса с самолетов оружия для различных оппозиционных банд в районе горы Малабар, имевших место в 1951 году. Кроме грузов, также доставлялись или забирались (в последнем случае использовались "каталины", садившиеся либо у побережья, либо на озерах) резиденты, агентура, специалисты - инструкторы и деятели оппозиции. Не отличался в большинстве своем особой лояльностью к властям Джакарты и личный состав голландской военной миссии. Когда была распущена ост-индская армия, часть сдававшегося оружия не попала в руки новых властей, а тайно была складирована в г. Богор, а точнее - в доме одного из инструкторов, капитана Франкена. Позже оно самолетами передавалось в распоряжение антиправительственных вооруженных формирований. Опять- таки применялись машины, прилетавшие с Западного Ириана и совершавшие посадки на секретных площадках. Кроме того, Франкен пытался привлечь и, так сказать, местные резервы. Это были либо частные самолеты, либо лайнеры гражданской авиации, либо даже машины AURI. Причем военные летчики не особо "нагружали" себя проблемами морального порядка и за определенную (вполне пристойную) мзду на борт брали "некий" груз, который сбрасывался в определенном районе либо доставлялся посадочным способом. В конечном итоге индонезийским службам безопасности понадобилось немало усилий, чтобы "прикрыть эту лавочку".

Еще одной заметной фигурой стал голландский капитан Вестерлинг. Так, 23 января 1950 года отряды мятежников под его руководством атаковали г. Бандунг. Входе ожесточенного боя индонезийской армии удалось отбить нападение. Вестерлинг бежал на побережье, где его ожидала "каталина" голландских ВМС, на борту которой он "эвакуировался" в Сингапур.

24 апреля 1950 года на Молуккских островах вспыхнул сепаратистский мятеж, ударной силой которого стали местные воинские части, номинально подчинявшиеся индонезийскому командованию. В г. Амбон была провозглашена так называемая Республика Южно-Молуккских островов (или Республика Молуку Силутан) во главе с неким Сумокилом. Объявился здесь и Вестерлинг. Джакарта пыталась поначалу решить вопрос мирным путем, однако в конечном счете пришлось решить на военную операцию. На о. Амбон был высажен морской десант, поддержанный авиацией. В итоге решительных действий к ноябрю 1950 года мятеж был подавлен.

Эти события послужили хорошим уроком для Джакарты и еще в разгар боевых действий (в мае 1950 года) Индонезия из федеративного союза стала унитарной республикой, что юридически выбивало почву из-под ног всех нынешних и будущих сепаратистов.  

Но, как показали, будущие события, их это никак не остановило, лишь у властей Индонезийской Республики законодательно было оформлено право отстаивания территориальной целостности государства. И такое право очень скоро пригодилось..  

В 1953 году в провинции Аче, как того и следовало ожидать, вспыхнул мятеж. Мятежники ставили целью отделение от Индонезии и воссоздание старого султаната (правда, на "новой основе"). Повстанцы пользовались определенной поддержкой местного населения, считавшего, что жители Явы имеют слишком много прав по сравнению с теми же суматранцами. Национальная армия сразу же начала активные боевые действия, загнав сепаратистов в леса и прочие труднодоступные места. Таким образом, очень скоро столкновения перешли в вялотекущую фазу, именуемую "конфликтом малой интенсивности".  

Между тем, эмбарго вынудило Сукарно пойти на сближение с государствами тогдашнего соцлагеря. Здесь его встретили, образно говоря, "с распростертыми объятиями" и готовы были удовлетворить практически все просьбы нового союзника, за исключением, пожалуй, поставок ядерного оружия. Своеобразным индикатором проявления тех же намерений СССР был символический акт подарка индонезийскому лидеру персонального Ил-14. Противная сторона, прежде всего Вашингтон, взирала на все это, не скрывая раздражения. А надо сказать. Что американские самолеты-разведчики довольно часто нарушали воздушное пространство Индонезии, летая, куда и как их летчикам хотелось. Попутно снимая все, что они считали необходимым. В начале 1957 года в объективы их АФА попало строительство крупной авиабазы Натуна Бесар на северном Калимантане. В Белом Доме были уверены, что она предназначена для использования советской авиацией. Данное умозаключение послужило толчком для администрации президента Эйзенхауэра для выдачи задания ЦРУ на проведение спецопераций в Индонезии.  

Естественно, что в Лэнгли решили максимально "раскрутить" в свою пользу ситуацию, сложившуюся на Суматре. Здесь в декабре 1956 года полковники индонезийской армии Хусейн и Шафруддин заявили, что они берут власть на северной и центральной Суматре в свои руки, не признавая больше власти Сукарно. Весь 1957 год прошел в бесплодных переговорах. Боевые действия почти не велись. Одновременно суматранцы активно контактировали с американцами и весьма преуспели в этом. Вашингтон обещал оказать заметную помощь оружием, боевой техникой и наемниками по линии ЦРУ. Подобные радужные перспективы "подвигли" лидеров мятежа предъявить центральному руководству 10 февраля 1958 года ультиматум, в котором выдвигалось требование немедленного предоставления Суматре независимости. Естественно, что Джакарта отклонила эти требования и 15 февраля "клика Хусейна-Шафруддина" объявила о полном отделении от Индонезии и создании на Суматре независимого государства, столицей которого был г. Паданг. Всю полноту власти брало на себя т.н. "Революционное правительство" (PRRI). Подобные процессы происходили и на северном Сулавези, где действовал ряд вооруженных антиправительственных групировок, в том числе и "Дар уль Ислам". Все они боролись под лозунгом ликвидации "засилья яванцев". Наиболее значительным было движение PERMESTA, в начале 1958 года "подмявшее" все остальные антиджакартовские партии (и их вооруженные формирования, что гораздо более важно). А через пару дней после объявления независимости Суматры PERMESTA объявила о присоединении к PRRI.  

Несмотря на то, что мятежники располагали относительно крупными силами, их авиационный потенциал был более, чем символическим. Так, на Суматре в их распоряжении имелся лишь один аэродром в районе Паданга, а количество летчиков у суматранцев составляло аж два человека. На Сулавези в руках оппозиции оказались аэродромы Манадо, Мапенгат, Моротаи и Тасука. Как заявили мятежные лидеры, их войска в качестве трофеев захватили несколько самолетов, главным образом, транспортных. Но в их число "затесался" и один В-25.  

На основе имевшейся матчасти были сформированы т.н. "Революционные ВВС" (AUREV).  

Не сидели сложа руки и "цэрэушники", приступив к выполнению директивы президента. Исходя из опыта успешно проведенной в 1954 году операции по свержению неугодного Вашингтона гватемальского президента Арбенаса, когда успех был достигнут благодаря активным действиям нескольких "тандерболтов", управляемых нанятыми ЦРУ летчиками. Конечно, индонезийские масштабы покрупнее центральноамериканских, поэтому янки решили задействовать здесь гораздо большое число самолетов и летчиков. Всего, по отдельным оценкам, AUREV располагали несколькими десятками самолетов: в первую очередь, транспортными С-46, С-47 и С-54. Были у них также "каталины", которые использовались кроме выполнения своих задач в качестве импровизированных бомбардировщиков.  

Об объеме транспортных перевозок может говорить тот факт, что с американских баз в Таиланде только в феврале - марте 1958 года на северную Суматру по воздуху "неизвестными самолетами" было переброшено около 200000 единиц стрелкового оружия, 140 тонн боеприпасов и множество других грузов. Также интенсивно шли и поставки авиатехники. Так, например, в ряде сообщений говорилось о наличии у мятежников двух В-29 ! Если это и соответствовало действительности, то непосредственно в боевых операциях они участия не принимали - в лучшем случае, занимались транспортными перевозками. В прессе появлялись также сведения о передаче сепаратистам нескольких В-25 с Тайваня. Правда, их участие в боях не отмечено.. Более четко отслеживается информация о предоставлении AUREV партии легких бомбардировщиков В-26 "Инвейдер" из законсервированных на филиппинской авиабазе ВВС США Кларк - Филд 73-х машин. Всего в распоряжении "революционеров" попало 13 самолетов данного типа. Из них на северный Сулавези в апреле - мае 1958 года перелетело 8 самолетов, а остальные остались на Филиппинах в качестве резервных. Из них 6 В-26В должны были непосредственно выполнять боевые вылеты, а пара В-26С являлась лишь набором запчастей.  

Кроме бомбардировщиков, мятежники получили и несколько истребителей. Это были все те же F-51D "Мустанг". Три таких самолета в марте 1958 года были изъяты из состава ВВС Филиппин и после того как на них наскоро закрасили опознавательные знаки, перегнали в район боевых действий. Вскоре филиппинцы предоставили еще три машины, которые, однако, остались в Кларке как резерв. Кроме того, есть предположение, весьма вероятное, что еще несколько "мустангов" было получено с Тайваня.  

Как уже говорилось, AUREV в своем составе практически не имели летчиков - местных уроженцев. Поэтому ЦРУ взяло на себя и укомплектование мятежных ВВС летно - подъемным составом. Схема была отработана и, как правило, наем производился через одну из подставных структур американского "ведомства плаща и кинжала" - т.н. компанию "Гражданский авиатранспорт" (Civil Air Transport или САТ). Она, в частности, действовала на Тайване и ее летчики занимались выполнением полетов на В-26, С-47 и прочих машинах подобного рода с различными спецзаданиями в воздушном пространстве КНР. Из пилотов этой кампании к апрелю 1958 года было навербовано девять человек. Еще одним источником стало некоторое количество пилотов восточноевропейского происхождения (например. поляков - ветеранов Второй Мировой, венгров, покинувших страну после поражения восстания 1956 года). Эти "сорвиголовы" имели опыт полетов в интересах ЦРУ на том же "антиквариате" на Балканах. Кроме того, заключались контракты с тайваньцами и филиппинцами. Как показали дальнейшие события, многие из них были неплохими профессионалами и доставили правительственным войскам немало неприятностей. Да и платили им весьма неплохо - десять тысяч "зеленых" в месяц (и в наши дни деньги немалые, а уж в начале 50-х - и подавно) плюс всякие премии и надбавки за особо удачные вылеты. Излишне говорить, что американская администрация тщательно скрывала от мировой общественности свою непосредственную причастность к индонезийским "делам" и, тем более, поддержку мятежников. Казалось бы полтора десятков боевых самолетов AUREV - не так уж и много. Однако стоит вспомнить, что ВВС Индонезии насчитывали всего-навсего 14 летнопригодных В-25 и 13 F-51.  

К слову оказалось, что индонезийская ситуация "несколько" отличалась от гватемальской и здесь Вашингтон серьезно просчитался. Сукарно контролировал ситуацию в стране, командование вооруженных сил поддерживало его в таком деле как отстаивание территориальной целостности страны. Да и на мятежных территориях оказалось достаточно людей (в том числе и солдат антиправительственных формирований), которые не испытывали особых симпатий к лидерам раскола, несмотря на все "вопросы" к яванцам. Все это стало основой для последующих успешных действий индонезийской армии и в конечном итоге поражения мятежа.  

Джакарта поначалу предприняла ряд юридических и организационных мер, которые должны были облегчить ведение боевых действий. Например, в самом начале антисепаратистской кампании командование AURI объявило о закрытии воздушного коридора на северном Сулавези для всех летательных аппаратов, за исключением самолетов ВВС республики, а командование флота - о всяком прекращении движения морского транспорта в районе ряда портов мятежных территорий. Правительство пошло еще дальше: запретило полеты всех самолетов в воздушном пространстве страны площадью 7500 квадратных миль и расширило территориальные воды до 12 миль. Кроме того, для укомплектования ВВС летными кадрами была объявлена мобилизация всех граждан, имевших в своем "активе" службу в ВВС либо работу в гражданской авиации.  

Целью номер один стала Суматра. Здесь боевые действия начались в последних числах февраля 1958 года. При этом AURI оказывали. В силу своих скромных возможностей, активную поддержку как сухопутным войскам, так и флоту. Кроме бомбово - штурмовых ударов, отмечено и несколько парашютных десантов. Применялись все те же "митчеллы", "мустанги" и "дакоты". Неоднократно привлекались самолеты и к разбрасыванию листовок, в которых содержался призыв джакартского руководства к населению и войскам порвать со своими лидерами и переходить на сторону центрального правительства. Надо сказать, что такая работа не пропадала всуе. Так, например, одно из подразделений мятежных войск, сформированное из мобилизованных суматранцев и получившее со кладов новенькое вооружение, при столкновениях с правительственными войсками в бой не вступало, а предпочитало отойти вплоть до внешних рубежей обороны Паданга. В итоге оно перешло на сторону бывшего противника, предъявив при этом свои автоматы, которые "горе - солдаты" не удосужились даже протереть от заводской смазки. Бывшие мятежники были приняты в республиканскую армию и активно участвовали в боях.  

В первые же дни активных боевых действий самолеты AURI нанесли удары по радиостанциям в городах Паданг, Букиттинги и Манадо. Следующими объектами были дороги и водные переправы, связывающие центральную Суматру с южными районами Сулавези. В одном из своих коммюнике, опубликованных 3 марта, командование ВВС заявило, что правительственным летчикам удалось изолировать Паданг от других районов центральной Суматры. Активные налеты отмечены и на западном побережье Суматры в предверии нескольких морских десантов в начале марта. Наиболее показательным был, пожалуй, налет авиации на колонну мятежников в районе г. Медан (северная Суматра). Сначала В-25 разрушили мост на пути ее следования, а затем, совместно с F-51-ми с бреющего полета уничтожили всю вражескую технику: 60 грузовиков и до 80 бронетранспортеров и бронеавтомобилей.  

11 марта в районе г. Паканбару был выброшен первый в этой кампании парашютный десант правительственных войск. Боевые самолеты прикрывали парашютистов на маршруте и в ходе боев за город.  

Американцы, встревоженные развитием дел, попытались ускорить процесс отправки в зону боев боевых самолетов. Но лишь 12 апреля на Сулавези прибыли три В-26. Уже на следующий день одиночный "Инвейдер" "обработал" пулеметным огнем аэродром Мандай у г. Макассар (южный Сулавези). В 7:00 16 апреля (по другим данным - 17-го) "Инвейдер" атаковал аэродром и город Баликпапан (восточный Калимантан). Здесь был потоплен танкер, подожжены нефтебаки на берегу и повреждена "дакота", принадлежавшая нефтекомпании "Роял Датч Шелл".  

Президент Сукарно был вынужден мириться с таким положением вещей, ибо надо было поканчивать с мятежным правительством на Суматре. В эти дни AURI интенсивно "обрабатывали" аэродром Табинга (близ Паланга). Здесь им сопутствовал некоторый успех: по сообщениям летчиков было уничтожено несколько самолетов. А 18 апреля с восемнадцати С-47 здесь был сброшен парашютный десант. В это же время с кораблей был высажен морской десант в Муаре, пригороде Паданга. Комбинированный десант достиг своей цели: мятежная "столица" пала, однако часть сепаратистов смогла бежать на Сулавези. AURI в ходе этих боев потерь не понесли.  

20 апреля мятежные ВВС получили очередное пополнение: с Кларк-Филд прибыла пара "мустангов", что позволило несколько активизировать "цэрэушной" авиации несколько активизировать свои действия. Так, AUREV начали совершать налеты на объекты в районе г. Амбон, расположенного на одноименном острове, южные Моллуки. 27 апреля был атакован местный аэродром и пароход "Армениа". На следующий день от вражеских налетов понес серьезные потери и республиканский флот: в гавани Амбона бомба угодила в сторожевик "Ханг Туах", который затонул (погибло 22 моряка). Налеты продолжались и в следующие дни, неоднократно их объектами становились и населенные пункты. Естественно, что гибло гражданское население, разрушались дома.  

Республиканские ВВС были слишком слабы, чтобы как-то противостоять этим действиям: в силу известных причин в данный период они могли совершать пять - шесть вылетов ежедневно.  

А мятежники тем временем постоянно получали "подпитку": 30-го апреля с Филиппин перелетел третий "мустанг".  

Невероятными усилиями индонезийские авиаторы смогли активизировать свои действия и добиться при этом заметных результатов. Так, с 8 по 15 (по другим данным - 16) мая неоднократно совершались налеты на авиабазы сепаратистов, в первую очередь Манадо. Особенно результативной оказалась атака в один из указанных дней тройки В-25 и пары F-51, когда на земле было уничтожено три "мустанга" и "каталина". Кроме того, удалось вывести из строя ВПП. В местном же порту летчики отправили на дно два грузовых судна. Не осталась без внимания в эти дни и авиабаза Тасука. Здесь полоса тоже оказалась "перепахана", а на земле были сожжены "дакота" и "хадсон" (применявшийся в качестве "грузовика"). Отмечены вылеты правительственных ВВС и в районе портов Посо и Париги. В последнем "соколы Сукарно" устроили грандиозный пожар.  

Для возмещения потерь американцы срочно выслали на Сулавези 17 мая два "инвейдера", а на следующий день - еще один. В этот же день произошло событие, оказавшее заметное влияние на дальнейший ход компании. Для нанесения удара по морскому конвою, направлящемуся с десантом к острову Моротай, отправился одиночный В-26. За штурвалом сидел американец Аллен Поуп. Атаку он, вроде бы, организовал "как по учебнику": пройдя на малой высоте над островом казалось бы неожиданно выскочил к гавани. Однако самоуверенный янки не учел психологический нюанс: нежелательно атаковать отходящие в открытое море корабли со стороны суши, ибо все, кто находится на их бортах, как известно, долго всматриваются в удаляющийся берег, пока тот не скроется за горизонтом. Именно по этой простой причине Поуп не сумел добиться столь необходимого фактора внезапности. Его увидели, сразу же и почти все открыли огонь из всего, что стреляет. Шедший на малой высоте бомбардировщик не мог толком маневрировать и получил массу попаданий.  

Кроме того в воздухе появился "мустанг" капитана Игнаниуса Деванто (борт F- 338), который сразу же удачно атаковал противника. Поуп и бортрадист Дж. Рантунг сумели спастись на парашютах, правда, при приводнении американец сломал ногу. Вскоре его подобрали индонезийские моряки и быстренько доставили в Амбон. Здесь после короткого допроса ценного пленника погрузили в "дакоту" и сразу же доставили в Джакарту. Стоит ли говорить, что Поуп оказался истинным "подарком судьбы" для президента Сукарно. Он быстро оценил какой бесценный козырь в политической игре пришел в его руки. Джакарта не замедлила обвинить Вашингтон во вмешательстве во внутренние дела страны и поддержке сепаратистов. Белый Дом с нотками праведного возмущения категорически отверг подобные обвинения в свой адрес. Тогда индонезийцы предоставили международной прессе документы, из которых явствовало, что Поуп - бывший летчик ВВС США и пилот САТ. Одновременно были обнародованы многие подробности участия ЦРУ в событиях на Суматре и Сулавези. Естественно, что "честной братии" был предъявлен и "герой дня" собственной персоной.  

Одним словом, со своими опрометчивыми заявлениями администрация ЭЙзенхауэра, как говорится, "села в лужу". Пришлось "делать хорошую мину при плохой игре". В первую очередь, в Лэнгли пошло указание немедленно сворачивать все дела в Индонезии. Во-вторых, Вашингтон снял эмбарго на поставки оружия Джакарте. Сукарно не замедлил воспользоваться "оказией" и вскоре (правда, уже после окончания основной фазы боев) в США были приобретены 8 В-26, произведшие сильное впечатление на индонезийских летчиков и 5 транспортных С-130А.  

Поскольку к поддержке мятежников был причастен и Лондон, то на берегах "туманного Альбиона" тоже пришлось идти по стопам старшего партнера: таким образом англичане отвернулись от сепаратистов и сняли эмбарго на поставку вооружения и боевой техники в Индонезию. В Джакарте не преминули воспользоваться и этим шансом, прикупив 14 одномоторных противолодочных самолета Fairey Gannet AS.4. Правда, не новых, а прошедших "капиталку" с заменой двигателя и бортового оборудования.  

Что касается Поупа, то он был обвинен в гибели почти 400 человек в одном из случаев попадания бомб в христианский храм и рынка в Амбоне. Трибунал приговорил его к смертной казни, но в 1962 году его тихо - мирно отпустили на родину.  

Но это все впереди. А пока продолжались боевые действия. Заключительным аккордом явилась десантная операция 23 мая, в ходе которой центральная власть вернула себе остров Моротай. Сначала самолеты нанесли удар сразу по нескольким объектам: аэродромам Мапенгат, Тасука, городу и гавани Манадо и городу Тондано. На земле были уничтожены "инвейдер" и два "мустанга", а в Манадо разрушена электростанция, в порту повреждено несколько судов. Своих потерь не было.  

Авиация продолжала оказывать поддержку своим войскам вплоть до падения последних опорных пунктов противника и капитуляции остатков "бандформирований", что произошло 5 июня 1958 года.  

За время этой кампании AURI оказали максимально возможную поддержку своим сухопутным войскам и флоту, нанеся противнику серьезные потери в живой силе и технике. В частности, в воздухе и на земле им удалось уничтожить 11 самолетов "революционных ВВС" (которые в основном закончили свои вылеты к 21 мая).  

Надо сказать, что повстанцы продолжали оказывать очаговое сопротивление на Суматре до августа 1961 года. Хотя боевые действия не носили такого размаха как в 1958 году, но даже в конце апреля 1961 года численность мятежников оценивалась в 17000 "штыков". Мало того, в боях продолжала широко применяться авиация. В частности, со второй половины 1960 года здесь "отметились" новоприобретенные В-26, сведенные в 1-ю эскадрилью. Также отмечалось и ограниченное применение двенадцати Ту-2, полученных в ноябре 1958 года, по видимому, из Китая.  

В августе 1961 года Сукарно объявил о политической амнистии участникам мятежа, после чего сепаратисты сложили оружие. К этому времени на Суматре погибло 10150 человек, в том числе 5592 гражданских лиц, ранено 9262 и пропало без вести 3944 человека.  

Но и после этого отдельные группки "твердолобых" продолжали сопротивление правительству. Сухопутным войскам до 1964 года пришлось провести несколько операций по "зачистке" местности, к участию в которых привлекались и самолеты AURI.

Уголок неба. 2004