МиГ-25 - последний из династии «Мигов», проходивший боевую обкатку в боевых действиях на Ближнем Востоке. Он применялся на «египетском фронте» во время арабо-израильской войны 1969 года в качестве разведчика, а также на «сирийском» - с соответствующим оборудованием и оружием в качестве перехватчика.

О МиГ-25 в роли разведчика вспоминает участник событий - летчик-испытатель В. Гордиенко.

МиГ-25, рассказывает он, по своим летно-тактическим данным в то время настолько превосходил существующие в мире истребители, что оставалась лишь теоретическая возможность его перехвата. В этом мы убедились, приступив к выполнению конкретных боевых задач воздушной разведки.

Самолет успешно справлялся со всеми задачами. Выдержали проверку и бортовые средства радиоэлектронной борьбы, не раз спасавшие нам жизнь в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Система вооружения МИГов обеспечивала эффективную работу как по воздушным, так и по наземным целям. И при необходимости могла бы позволить пилоту нанести бомбовый удар по объектам или площадям с высоты в 20 тыс. метров на скорости 2.300 км/ ч. Однако этот и некоторые другие варианты боевого применения самолета не были востребованы обстановкой.

Как рассказывает Гордиенко, израильские пилоты на «Фантомах» пытались перехватывать их, как правило, из засад или из положения «дежурство в воздухе». Но тщетно. Однажды в районе Суэцкого канала охоту за нашим самолетом устроили сразу несколько десятков истребителей. Попавшему в облаву летчику пришлось выжимать из МИГа все, на что он был способен, чтобы уйти от погони. И это удалось. Кстати, в Египте нашими военными пилотами установлено несколько абсолютных рекордов высоты полета. К сожалению, регистрировать их было некому... После внезапной смерти Насера новое руководство страны ограничило разведывательные полеты. А вскоре последовал ультиматум в течение 24 часов вывести МИГи с территории Египта. Когда же все было готово к перелету, на взлетную полосу выехали египетские танки. Дипломатическим путем конфликт удалось уладить, и через сутки прилетевшие «Антеи» забрали технику и людей. Так завершилась первая боевая страница в истории МиГ-25.

К рассказу летчика-испытателя целесообразно сделать два дополнения. При вторжении в воздушное пространство Израиля МиГ-25, набиравшие высоту более 18.000 м над своей территорией, несколько раз обстреливались зенитными ракетами комплексов «Хок». Однако все разрывы фиксировались ниже траектории полета разведчика. Не могли также пересечься пути высотного МиГ-25 и совершенно не тяготевшего к «высоте» истребителя-бомбардировщика «Фантом».

Вторая страница в боевой биографии МиГ-25 открылась через одиннадцать лет в преддверии ливанской войны 1982 года. В феврале 1981 года, когда на вооружение израильской армии из США поступили новые истребители F-15, материализовались замыслы нескольких отработанных на практике вариантов заманивания сирийских МиГ-25 в тактическую ловушку.

Демонстративные действия - провокации на вызов - переместились в диапазон околостратосферных высот (10.000-12.000 м). Участились случаи преднамеренного нарушения воздушных границ Сирии со стороны моря.

Ниже следует выписка из журнала боевых действий:

«...13 февраля 1981 года над Ливаном появилась пара израильских разведчиков RF-4C, которые начали перемещаться вдоль рубежа подъема на перехват в северном направлении со скоростью 1.000 км/ч на высоте 12.000 м. Навстречу нарушителям по команде с ЦКП из зоны дежурства в воздухе вышел одиночный МиГ-25.

В 13.25 на эшелоне 8.000 м МиГ-25 начал разгон, затем занял одну с целью высоту на дистанции 110 км. В ответ «цель» развернулась на обратный курс и оставила за собой плотное облако дипольных отражателей, образовавшее пятно засветки на экране РЛС наведения. МиГ-25 продолжал преследование отходящих на юг разведчиков. Через минуту из «облака» помех вышла еще одна «цель» (высотомер дал первую засечку на 3.000 м). Это был израильский F-15, находившийся до этого в засаде за высоким горным хребтом.

В 13.27 расстояние между F-15 и МиГ-25 сократилось до 50 км. Сирийский летчик (полностью освоивший МиГ-25) обнаружить сближающегося снизу противника не мог из-за ограничения бортовой РЛС в обзоре нижней полусферы. Команда, поданная с земли на отворот, до летчика не дошла, так как в этот момент появились сильные шумовые помехи по радио.

В 13.28 на встречном сближении в наборе F-15 с дистанции 25 км произвел пуск ракеты и сбил МиГ-25. На месте падения самолета в Ливане в левой плоскости была обнаружена крупная дыра и найдены осколки ракеты, на одном из которых можно было различить надпись AIM-7F.»

Так произошла первая в истории воздушных войн встречная ракетная атака. Как свидетельствуют записи, ее обеспечивали разведчики, предпринявшие плановый демонстративный маневр и сбросившие пассивные помехи, а также специализированный самолет РЭБ, дежуривший над морем вместе с ВКП «Хокай» и создавший шумовые помехи, которые нарушили управление МиГ-25.

Таким образом, в сферу боя вторглись новые элементы, непосредственно влиявшие на его исход. Изменилось и содержание самого боя, на что потребовалась своевременная реакция. 29 июля 1981 г., когда девятилетняя пауза между войнами на Ближнем Востоке еще продолжалась, израильтяне в очередной провокации с нарушением границы сменили расстановку сил и порядок действий. Демонстративные маневры выполнял уже одиночный F-15. Два других (ударная группа) расположились в засаде вне зоны видимости сирийских наземных РЛС.

Начальник штаба сирийских ВВС (впоследствии защитивший у нас кандидатскую диссертацию) разработал ответный план действий, который реализовывался следующим образом.

«Верхнего» F-15 стала вызывать на себя пара МИГ-21, а два самолета МиГ-25 отправились в засаду - затемненную зону в обзоре израильского ВКП «Хокай». F-15 «клюнул» на ложный вызов. На встречный курс с ним пункт наведения вывел один МиГ-25 из пары. Второй начал маневр для нанесения удара во фланг.

Однако F-15, не меняя курса, внезапно перешел на снижение, увлекая за собой МиГ-25. Сирийский летчик в процессе боя докладывал об обнаружении цели на 80 км, захвате на 40 км и о последующем срыве захвата на снижении. Метки противников на экране РЛС наведения слились, а затем пропали. Летчик МиГ-25 катапультировался, как он доложил, «после удара» и благополучно приземлился.

Второй МиГ-25 удар во фланг уже не наносил. К месту боя не успели и израильские ударные самолеты. В непредвиденной заранее ситуации быстрее разобрались на сирийском ЦКП. Посчитав позицию более выгодной там решили перевести МиГ-25 на сближение. Цель летчик обнаружил на 40 км, захват произвел на 25 км, пуск первой ракеты - на 18 км, второй ракеты - на 11 км (бортовые средства контроля при дешифрировании подтвердили попадание первой ракеты). Израильский летчик катапультировался над морем. Сторожевые катера подобрали спасательный жилет и пакет с сигнальными средствами, хранящийся в катапультном сиденье.

Однако первый результативный бой МиГ-25 продолжения не имел: самолеты этого типа сирийское командование вывело за рамки боевых действий. Причина лежала на поверхности: в стратосфере, где раскрывались характеристики МиГ-25 как перехватчика, никто не летал («целей» не было). Несомненно, в тех условиях, к которым подгонялись боевые возможности самолета, ему не было равных. Однако эти «условия» не нашли места в ограниченном вооруженном конфликте на Ближнем Востоке.

Через десять лет - в 1991 году - носители новых военно-технических идей были поставлены перед следующим фактом: в войне «высоких технологий» в Персидском заливе вся современная боевая «пилотируемая» авиация выше 10.000 метров вообще не летала. Разведку в интересах ударных сил (в том числе и радиотехническую с установлением координат включившихся в работу средств ПВО) вели космические аппараты. Из зон дежурства в воздухе, сдвинутых глубоко на свою территорию, им помогали специализированные самолеты, не имевшие оружия и средств индивидуальной защиты. Стратосферный перехват - дорогостоящая реализованная в металле идея так и не нашла своего применения в боевых условиях.

Уголок неба. 2004