Реклама...

Третье поколение

6 октября 1977 года летчик-испытатель Александр Федотов поднял в воздух новый истребитель, созданный в ОКБ А. Микояна, теперь уже имени А. Микояна. Семью годами раньше генеральный конструктор скончался, но задел, который ему удалось создать, “работал” еще долгие годы. Возглавил осиротевшее конструкторское бюро Ростислав Аполлосович Беляков. МиГ-29 – это полностью его детище. В 1972 году он подписал документацию по тактико-техническим данным новой машины. Через два года началось техническое проектирование, и вот одна из 11 построенных опытных машин “9-12” поднялась в небо. Но дата эта знаменательна не только рождением очередного истребителя. МиГ-29 открывал новое поколение самолетов – третье.

Вид новичка был необычен. Казалось, он отлит из единого куска металла. Формы его были настолько плавными и незримо переходили одна в другую, что самолет можно было скорее отнести к созданию  природы, нежели человека. Но пока самолетом любовались лишь на опытном заводе да на испытательном аэродроме. Как всегда, рождение новой машины прошло в режиме строгой секретности.

Мы не увидим ее еще десять лет. Хотя нет, имея в городе авиационный завод, мы-то увидели МиГ-29, пожалуй, вторыми после летчиков и техников испытательного аэродрома. Помнится, как тормозили машины на Московском шоссе, чтобы посмотреть на казалось зависший над дорогой истребитель. Поражала та минимальная скорость, с которой он подбирался к аэродрому. Ну а узнали мы о МиГ-29, как и все, тут вне очереди не пробьешься.

Конечно, и за этим самолетом американские специалисты начали охотиться с момента, как стало известно о его существовании. Естественно, по мелочам они знали многое. Не исключено, что в недрах разведки планировалась операция по его угону, но для этого надо было подождать, когда новые истребители в массовом порядке начнут поступать в авиационные части.  Начавшаяся перестройка обезоружила разведку. В 1988 году на международном авиасалоне в Фарнборо (Англия) МиГ-29 продемонстрировали. Это была обвальная сенсация. “Пять лет назад никто ни на Западе, ни в Советском Союзе не мечтал, чтобы советский истребитель показали в стране НАТО, не говоря уже о том, чтобы он стал звездой выставки” – так писал авторитетный авиационный журнал “Флайт интернейшл”.

МиГ-29 вызвал определенный шок в среде специалистов. Одни говорили о нем лестные слова, а другие отмечали, что конструкция самолета “не превосходит стандарта для котлов и сковородок”. У таких неприязнь вызывало все, даже шершавая обшивка самолета. Разве может она быть такой грубой? Оказалось может. Летчики “Люфтваффе”, заполучившие МиГ-29 как подарок к воссоединению Германии от авиаторов Восточной стороны, выяснили в полетах, что такая поверхность создает определенный промежуточный слой, улучшающий летные качества.

На выставке около самолета сновали особо внимательные и немногословные люди, которых интересовало все, но суждения они скрывали. Видимо, так их инструктировали.

Настоящую тревогу и тихий ужас испытали операторы радиолокационных станций, когда МиГ-29 демонстрировал свои летные возможности. Нижегородцы, не раз видевшие пилотаж МиГа над Волгой, хорошо запомнили эффектную фигуру, которую называют “колокол”: самолет на разгоне уходит свечой вверх и там замирает, останавливается, а потом начинает как бы беспорядочно падать. Так и кажется, что самолет неуправляем. Именно в это время отметка самолета на экранах РЛС исчезает. Теперь вы представляете, что было на пункте слежения, когда истребитель будто бы растворился. Для просто зрителей “колокол” яркая фигура высшего пилотажа, а для знатоков – прием воздушного боя. “Эффект Фарнборо” салоном не закончился. Оказывается, гласность имеет широкие и, главное, непредсказуемые возможности. Так, летчики германских “Люфтваффе”, полетав на новых МиГах, всерьез предложили избавиться от американских F-4.

Для американцев это был тревожный сигнал. Надо было принимать все возможные меры, чтобы сбить волну успеха МиГ-29. Как мы знаем, на последующих авиасалонах не обошлось и без катастроф. Спецслужбы будто бы в них не замечены, но кто знает.

У МиГ-29, как и у всех наших истребителей, была одна слабость – электроника. Западные машины, уступая в летных качествах, превосходили компьютерным оснащением. Летчик в полете мог одновременно контролировать восемь целей. МиГ-29 был “привязан” к земле. На цель его наводили операторы РЛС. Этот изъян МИГов проявился во время операции “Буря в пустыне”, когда американские бомбардировщики одним махом уничтожили иракские радарные установки и посты наведения. После этого МиГи стали удобными мишенями, не более. Любопытны в связи с этим признания американского астронавта Олдрина, изложенные им в мемуарах. Он открыто говорит, что “секретным американским оружием” был некто “Алекс”, благодаря которому без особых потерь парализовали авиацию своего противника. Кто же был этот “Алекс”: резидент американской разведки, удачно поработавший в святая-святых ВВС тогдашнего СССР, или очередной предатель?  

Точка опоры

В позорном ряду угонщиков МиГов есть еще одно имя, которое в пылу перестройки уже подзабыто, хотя сообщение об угоне самолета проскочило по всем радио и телеканалам и было подхвачено газетами. Но тогда уже шла распродажа всего и вся, поэтому летчик-предатель воспринимался с долей грустного юмора, как человек, удачно сделавший бизнес.

Итак, 20 мая 1989 года капитан Александр Зуев перелетел на МиГ-29 из авиационной базы Цхакая на один из аэродромов в Турции. И если Мунир Редфи, угнавший МиГ-21, мог оправдать свой поступок политическими мотивами, а Юрий Беленко, улетевший на МиГ-25, скорее всего был завербован американскими спецслужбами, то Александр Зуев, покинувший свой аэродром на МиГ-29, был простым угонщиком. Его первыми словами, когда он покинул кабину истребителя, были: “Я - американец!”.

Когда разобрались что к чему, Зуев все-таки предстал перед турецким судом. Он прикинулся военным диссидентом, его аргументы оказались убедительными и он был оправдан. Одна из западных газет иронизировала по этому поводу: “Тех, кто угоняет пассажирские лайнеры, называют воздушными пиратами, их судят, им дают сроки, тем же, кто угоняет военные самолеты, дают политическое убежище”.

Никаким диссидентом Зуев не был. Просто он попал в глубокий жизненный штопор, из которого нашел вот такой выход. Авиационная карьера его складывалась вполне нормально. Многие летчики мечтали летать на МиГ-24, а тут, пожалуйста, летай. Да еще не просто летай, а участвуй в войсковых испытаниях новой машины. Сослуживцы отмечали в Зуеве некоторую заносчивость, ну а в общем, он был неплохим парнем – хорошо пел, играл на гитаре, участвовал в самодеятельности. В 25 лет удачно женился на дочке начальника штаба авиационной дивизии.

Ему не нравилось одно – служить в “дырах”, куда его заносило. Он хотел вырваться на “оперативный простор”, и задумал поступить в ШЛИ – школу летчиков-испытателей. Но там незнакомых людей не брали, ему вежливо сказали: “Послужите, полетайте, а там видно будет”.

Возможно, это его и подорвало. Он загулял, обзавелся любовницей, об этом все узнали, в части начали проводить с ним беседы. Дальше – больше...

В конечном итоге от него ушла жена. Его все чаще стали отстранять от полетов. Рано или поздно ему грозило списание из авиации.

Судя по всему, решение о перелете у него созрело спонтанно. С 19-го на 20 мая его поставили дежурным по приему и выпуску самолетов. Он понял, что это его шанс. Далее события развивались, как в добротном голливудском кинодетективе.

Притворившись отдыхающим, которого мучила бессонница, он скупал в аптеках ближайших поселков снотворное. Вечером испек торт, начинив его порошками. Заступив на дежурство, он торжественно объявил, что жена родила ему мальчишку (на самом деле это произошло несколькими днями позже) и есть возможность отметить это пока вот тортом. За ужином он лично преподнес каждому механику, технику и дежурившим летчикам по кусочку. Лишь три человека не попробовали угощения: два механика – один стоял на посту, а другого не было – и командир эскадрильи, который готовил документацию к предстоящим полетам.

Снотворное сработало. Отравление было настолько сильным, что утром следующего дня семь человек в тяжелом состоянии были доставлены в больницу.

Убедившись, что все нейтрализованы, Зуев перерезал кабели сигнализации и связи. Теперь предстояло овладеть самолетом. Это оказалось непросто. Часовой не пустил его на стоянку. Уговоры не помогли.

Тогда Зуев отошел, затаился и стал ждать пересменки часовых. Механик, готовившийся заступить на пост, обнаружил, что во всех комнатах люди спят. Он никого не мог растолкать. Так без оружия и двинулся на пост. С трудом объяснив товарищу о происшедшем, он взял его автомат. Зуев выждав пока произойдет смена, снова пошел к самолетам. Сейчас он уже действовал решительно. Стоящий на посту техник знал капитана и подпустил его слишком близко. Зуев схватился за автомат, началась рукопашная. Техник был посильнее и стал скручивать капитана, тогда тот выхватил пистолет, выстрелил и бросился к стоянке самолетов. Раненый часовой пустил длинную очередь вслед, но промахнулся.

Дежурные самолеты все были заправлены и стояли в полной готовности. Надо было только снять заглушки с воздухозаборников, убрать колодки, сдернуть чехлы с фонаря - и запускай двигатели.

Зуеву беспрепятственно удалось взлететь с аэродрома, и теперь нужно было обезопасить себя. Он решил расстрелять самолеты дежурного звена. Развернувшись, промчался вдоль линейки самолетов, но пушка молчала. Как оказалось, она имеет двойную блокировку, угонщик, отключив первую, о второй забыл. Увидев, что по взлетной уже бежит самолет командира эскадрильи, Зуев включил форсаж и отклонился в сторону моря. Беглеца догнать не удалось.

Инцидент с угоном самолета турецкая сторона решила сверхоперативно. Через полтора дня МиГ-29 перегнали на родную авиабазу. Американские спецы так и не смогли договориться осмотреть самолет, турки им отказали.

Потерпев неудачу с самолетом, американская сторона, предоставившая политическое убежище беглому капитану, постаралась выжать из него все, что он знал. Так бывший советский летчик превратился в “Алекса”, и Пентагон официально заключил с ним контракт. Помощь Зуева в период подготовки к операции “Буря в пустыне” была оценена очень высоко.

Оценка же его поступка российским правосудием однозначна – уголовник. Но возмездие его так и не настигло. Сейчас он спокойно живет в тихом городке Сан-Диего и консультирует бизнесменов, решивших делать бизнес в России. Как водится, написал он и книгу, которую назвал “Точка опоры”.

Но есть ли таковая у предателей?

Название книги ему явно подсказали. По классификации НАТО МиГ-29 называют “Fulcrum” – “точка опоры”. С надежностью и верностью этого самолета предатель ничего общего не имеет.

Уголок неба. 2004