Предыстория разработки ракеты К-25 почти повторяет события, приведшие к созданию ракеты К-13. Вновь в ходе локальной войны на Дальнем Востоке трофейный образец современной американской техники в относительно сохранном состоянии достался вооруженным силам дружественной Советскому Союзу страны. Масштаб многолетней войны во Вьетнаме несоизмерим с быстро завершившимся конфликтом над Тайваньском проливом. Присутствие советских специалистов в Юго-Восточной Азии носило не эпизодический, а постоянный характер. Наши соотечественники достаточно оперативно ознакомились с ракетами, снятыми вьетнамцами с "Фантома", затонувшего на малой глубине у Хайфона, и с обломков других сбитых американских самолетов.

Трофейные образцы "Сперроу" позволили со второй половины 1966 г. начать работы по воспроизведению - очередного заокеанского образца под обозначением К-25. Полномасштабную опытно-конструкторскую работу по К-25 развернули по Постановлению Партии и Правительства от 13 ноября 1967 г. Несмотря на то, что к этому времени разработка советского "противовеса" "Сперроу" - ракеты К-23 велась уже почти 4 года, копирование гарантированно работоспособного американского образца снижало степень технического риска и открывало перспективу полуторакратного облегчения ракетного вооружения МиГ-23.

Но по окончании начального этапа работ сходство разработки К-13 и К-25 прерывается. За прошедшее десятилетие уровень развития ракетостроения в Советском Союзе несоизмеримио возрос. Если в 1958 г. на вооружении советских ВВС состояла единственная ракета "воздух-воздух" К-5М, то к концу шестидесятых годов арсенал наших соколов помимо "тепловой" и "радийной" версий К-13 пополнился ракетами семейства Р-8/Р-98, Р-4, Р-55; завершались испытания К-40. Развертывание работ по К-25 коллективом конструкторов во главе с В.Т. Корсаковым не приостановило разработку ее непосредственного конкурента - К-23, которая велась в той же конструкторской организации - МКБ "Вымпел" под руководством В.А. Пустовойтова.

Копирование американского образца требовало не только воспроизведения конкретной конструкции, но и организации выпуска предельно идентичных материалов и, что намного сложнее, элементной базы бортовой аппаратуры. Кроме того, эту аппаратуру следовало увязать с бортовой РЛС "Сапфир-23". Наряду с этими текущими трудностями сказались и более общие соображения, не способствующие форсированию работ по К-25. Уже в то время у американцев завершалась разработка более совершенного варианта "Сперроу" AIM-7F. Воспроизводя предшествующую модификацию, советские специалисты заведомо обрекали себя на отставание от США. По ряду решений американская ракета явно уступала К-23. В частности, на ней использовалась более подверженная помехам ГСН с коническим сканированием, а не моноимпульсная, как на нашей К-23. Наконец, учитывалось и то обстоятельство, что воспроизведение зарубежного образца не могло быть отмечено на столь высоком уровне, как создание оригинальной отечественной ракеты. Более того, при выборе в пользу К-25 пусть неявно, но вставал вопрос о немалых средствах, уже затраченных на разработку К-23.

Сама ракета "Сперроу" несла в себе ряд в целом неоднозначных и непривычных для нашего ракетостроения технических решений, не освоенных на уровне запущенных в серию изделий. Прежде всего это относится к общей схеме ракеты - "поворотное крыло", ранее реализованной у нас только на К-9, как известно, не дошедшей до стадии испытаний в управляемом полете. В сравнении с принятой на К-23 нормальной схемой она обеспечивала более благоприятную динамику наведения, особенно на заключительной стадии полета перед попаданием в цель, но характеризовалась худшим аэродинамическим качеством и требовала применения мощного, ранее не применявшегося на советских ракетах "вохдух-воздух" гидравлического рулевого привода.

Конструктивно К-25 ("изделие 370") повторяла американский прототип. За полуактивной радиолокационной ГСН располагались неконтактный взрыватель, аппаратура автопилота, блок энергопитания и рулевого привода, стержневая боевая часть. Твердотопливный ракетный двигатель располагался в хвостовой части ракеты, конструктивные меры по сужению диапазона полетных центровок (например, сопло с удлиненным газоходом) не предусматривались.

В начале разработки К-25 было принято решение использовать взамен некоторых американских материалов отечественные аналоги с, казалось бы, близкими характеристиками. Однако в ходе отработки они не обеспечили работоспособность ряда систем и агрегатов, что основательно задержало разработку. Только в начале семидесятых годов работы довели до пусков с МиГ-21, а затем и с МиГ-23. Однако к этому времени летные испытания К-23 на МиГ-23М уже завершались. Некоторое время К-25 планировалось применить в качестве вооружения более перспективных истребителей. Однако в начале 1974 г. с официальным принятием на вооружение МиГ-23М с Р-23 и началом ОКР по МиГ-29 и Су-27 стало ясно, что использование ракеты, спроектированной за океаном полтора десятилетия назад, несовместимо с достижением превосходства отечественных истребителей IV поколения над американскими аналогами.

Тем не менее работы по К-25 не оказались полностью бесплодными. Ряд наработок, в частности исследования по аэродинамической схеме, близкой к поворотному крылу и по гидравлическому рулевому приводу, были использованы в ракетах семейства К-27.