К октябрю КНА оказалась полностью вытесненной за довоенную демаркационную линию - 38 параллель. Воинственному Макартуру этого показалось мало, и он предпринял свой освободительный поход - на север, ради свержения марионеточного промосковского и пропекинского режима Ким Ир Сена. 26 октября передовые части ООН вышли к границе с Китаем - реке Ялуцзян, а на следующий день в войну вступили Китайские Народные Добровольцы. 1 ноября в небе появились МиГи-15 с советскими пилотами.

      Лавина КНД снесла войска ООН от Ялуцзяна и покатилась на юг. К середине декабря добровольцы вышли к 38-й параллели. 4 января 1951 г. вновь заняли Сеул. Однако, к этому времени они выдохлись, а ООНовцы, перегруппировавшиесь, поднатужились... А теперь собственно история.      

      Весной 1951-го линия фронта стабилизировалась на реке Ханган севернее Сеула. С этого времени и до конца войны стороны начинали бесчисленные большие и малые наступления и контрнаступления, в огне войны сгорали все новые и новые тысячи жизней, однако линией раздела Корейского полуострова так и осталась 38-я параллель. Главной силой, благодаря которой войскам ООН удалось сдержать численно превосходящие корейско-китайские армии, были Дальневосточные ВВС США (ДВ ВВС). Мелкие группы их штурмовиков, изучившие тыловые районы войск КНА и КНД как свои пять пальцев, мгновенно обнаруживали любые изменения на местности и наносили удар, не оставляя противнику шансов спрятаться. На дорогах Северной Кореи воздушный террор не прекращался ни на час, лишь немного ослабевая ночью. Дневной переход по основным дорогам был невозможен даже для одиночного грузовика, не говоря уже об автоколонне. Корейско-китайские войска, фактически отрезанные от своих тыловых частей, испытывали на фронте острейшую нужду в самом необходимом - свежих подкреплениях, оружии, боеприпасах, провианте, медикаментах...

      Прикрыть с воздуха все коммуникации Северной Кореи советский 64-й НАК был просто не в состоянии, что объяснялось следующими объективными причинами:

      "- сложностью воздушной обстановки, вытекающей из значительного численного превосходства авиации противника[1];

      - необходимостью прикрытия весьма важных объектов на широком фронте только своими силами, при почти полном отсутствии поддержки со стороны китайской и корейской авиации[2];

      - недостаточно высоким боевым составом корпуса, выражающимся в среднем: до октября месяца 1951 года - 160 боеготовых экипажей МиГ-15 и 20 экипажей Ла-11, и, с начала октября, - 100 боеготовых экипажей МиГ-15 и 20 экипажей Ла-11;

      - крайней ограниченностью аэродромной сети в районе действия, полностью исключающей возможность проведения аэродромного маневра вперед и по фронту[3]".

      Последний факт - отсутствие аэродромов на территории Северной Кореи - чрезвычайно удручал и командование китайско-корейской Объединенной Воздушной Армии. На вооружении ОВА, помимо МиГ-15, находились истребители Як-9, Ла-9/11, штурмовики Ил-10 и бомбардировщики Ту-2. Все они, теоретически, могли действовать на поле боя и на коммуникациях в тылу войск ООН. Однако им требовалось прикрытие, а МиГи, вылетая с баз в Манчжурии, не были способны дотянуться до линии фронта. Таким образом, передовые аэродромы в Северной Корее могли бы помочь завоеванию господства в воздухе над всей ее территорией и, в конечном счете, способствовали бы коренному перелому в ходе войны.

      Одним из первых корейцы пытались построить аэродром Ыйджу на южном берегу Ялуцзяна, в непосредственной близости от Аньдунского аэроузла. Попытки, однако, успехом не увенчались. Как писал Джеймс Джонсон, "...В конце 1950-го года русские и китайцы получили подкрепление в виде первой северокорейской части на МиГ-15, базировавшейся па аэродроме Ыйджу недалеко от границы с Манчжурией.

      Затея с Ыйджу была глупостью с момента ее зарождения, так как американцы, постоянно применяя наступательную тактику и впервые получив возможность атаковать "реактивную" базу противника, наносили по аэродрому удары днем и ночью. ...Примерено после шести недель избиения, авиация Северной Кореи ушла в Манчжурию, откуда вернулась лишь после подписания перемирия. "

       К концу сентября 1951-го года "Аллея МиГов" стала слишком опасным местом для любых ударных самолетов ООН, если те не обеспечивались должным прикрытием F-86. Однако "Сейбров" катастрофически не хватало. Так, например, в июне в распоряжении командира 4-го авиакрыла полковника Германа А. Шмида (Herтan A. Schmid) находились лишь 44 "Сейбра", да и те, в основном, лишь на бумаге. Реально же огромный дефицит запасных частей, трудности с ремонтом поврежденных самолетов, скудное пополнение техникой приводили к тому, что, по словам Шмида, "техническим службам приходилось творить чудеса, чтобы поднять в воздух хотя бы половину "Сейбров"[4]. Командиры 5-й ВА США [5] бомбардировали Вашингтон требованиями прислать в Корею второе авиакрыло F-86, или, хотя бы, провести перевооружение одного из существующих авиакрыльев с "Шутинг Старов" на "Сейбры". Генерал Фрэнк Ф. Эверест (Frank F. Everest), вступивший в должность командира 5-й ВА 1-го июня 1951 года, не был исключением. И когда в сентябре на его запрос на F-86 пришел очередной отказ, он отменил вылеты штурмовиков к Ялуцзяну, перенацелив их на районы от реки Чхончхонган до Пхеньяна. Северокорейцы получили возможность вернуться к постройке аэродромов.

      В начале октября разведывательные самолеты США начали привозить снимки, показывающие 18 почти готовых аэродромов. Наиболее совершенными из них могли стать три, способные принять реактивную технику - Намси, Тхэчхон и Саам-чан. МиГи, базируясь на любом из них, могли обеспечить прикрытием Ил-10, которые получили бы возможность вести штурмовку тыловых объектов войск ООН. Базируясь на этих аэродромах, МиГи могли бы расширить свою "Аллею" почти на всю территорию Северной Кореи. Комплекс аэродромов немедленно стал целью № 1 для ДВ ВВС.

      Для пилотов истребителей-бомбардировщиков задача по уничтожению аэродромов оказалась бы слишком тяжелой. Для надежного выведения их из строя требовался сосредоточенный налет крупных ударных сил, для прикрытия которых "Сейбров" просто не хватало. Единственной силой, реально способной уничтожить аэродромы, оказались В-29 - звено "Суперфортрессов" по мощи удара не уступало авиакрылу штурмовиков.

      Ради безопасности решено было бомбить аэродромы относительно небольшими силами В-29 ночью, используя навигационную радиосистему SHORAN[6] которая, при использовании ее должным образом, давала очень высокие результаты в любое время суток в любых метеоусловиях. Однако "должный образ" подразумевал и наличие опыта у экипажей, а его-то и не хватало, поэтому в первых двух вылетах В-29 307-й группы против аэродрома Саамчан, проведенных 13 и14 октября, ни одна бомба не упала даже рядом с целью.

      Вопрос с аэродромами требовал срочного решения. Штаб ДВ ВВС, не имея альтернативы, решился на крупномасштабные дневные налеты. Для прикрытия "заслоном" и сопровождения В-29, дни вылетов "крепостей" становились "днями максимального напряжения" в реактивных истребительных и истребительно-бомбардировочных частях.

      Первый подобный вылет состоялся 18 октября. Бомбардировщики 98-й группы, целью которых был Тхэчхон, не встретились с истребителями сопровождения и отбомбились по запасной цели. В то же время 19-я группа нанесла удар по Саамчану - самому южному из трех аэродромов. 21 октября 98-я группа вновь получила целью Тхэчхон, и вновь, разминувшись с прикрытием, атаковала запасную цель. Задача уничтожения Тхэчхона была переложена на плечи бомбардировщиков 19-й группы. Их вылет, состоявшийся на следующий день, в понедельник 22 октября, открыл самую страшную неделю в истории Бомбардировочного Командования.

22 ОКТЯБРЯ

      Это был массированный налет на несколько целей одновременно. Согласно нашим архивным документам, немногим позже 15:00 [7] в зоне ответственности советских дивизий появились 12 В-29 и более полусотни (в различных документах от 64-х до 106-и) истребителей разных типов, идущих в пяти группах в район Анджу. В то время, как "Сейбры" патрулировали в районе Тхэчхон-Пакчхон-Анджу на высоте 9000 метров, штурмовики F-80 и F-84 наносили удары по железнодорожным станциям в районе Сукчон-Анджу-Сунчхон.

      В 15:03 начался подъем истребителей 303-й ИАД-20 МиГ-15 17-го ИАП, 14 МиГ-15 18-го ГвИАЛ и 20 МиГ-15 523-го ИАП. Задачей летчиков стояло отражение налета штурмовой и бомбардировочной авиации противника. К этому времени цель "Суперфортрессов" оставалась неясной. Вскоре группы 17-го и 523-го полков вступили в бой со штурмовиками. Группу 18-го ГвИАЛ, набравшую высоту 10000 метров, с земли начали наводить на В-29...

      Вспоминает А. П. Сморчков: "...Вылеты против В-29 были самыми сложными. Один из них мне наиболее запомнился... Нас подняли в сложных метеоусловиях, а мы не были "классными" летчиками. Есть разрывчик в облаках - мы в него, а пока набирали 10 тысяч, все затянуло полностью. Потом дают команду следовать таким-то курсом, там, говорят, "большие". Надо было терять 5 тысяч высоты и выходить под облака. Но как пройти сквозь сплошную облачность. Один я могу, а нас целый полк. И ведь у "земли" не спросишь, скажут: "Сам соображай!" - а потом еще и врежут...

      Оглянулся - весь полк за мной, строй держит хорошо. "Будем пикировать," - передаю, - "всем повнимательней, в облаках не "смыкать"!" Пикирую, боюсь шевельнуться, посматриваю на ведомого, -вот он, рядом, а дальше не видать ни черта. На душе кошки скребут - только бы никто не столкнулся! Я ведь, как командир, за всех своих летчиков несу моральную ответственность... И юридическую тоже. Столкнется хоть одна пара - и ты обязательно будешь виноват!

      Тем не менее, облачность мы пробили. За фонарем все светлее, светлее, и, наконец, мы под облаками, а перед нами в 3-х километрах - "крепости". По подсчетам КП, там было 12 бомбардировщиков, - я их и сам пересчитал, - и до 20-и истребителей прикрытия. Как там полк мой? Оглянулся, - ё-моё! - все мои молодцы со мной, и сразу легко стало на душе. Я ребятам говорю: "Бьем "больших", не забываем про "мелочь"!" - и мы идем в атаку. Они шпарят на форсажах, но у них скорость - 500, а у нас - 1100. А в прикрытии, похоже, трусы оказались. Жмешь на МиГе парой, четверкой - а они разлетаются во все стороны, дают дорогу к "крепостям". Хорошо, думаю, ребята на нас работают,

      Даю одну очередь. Смотрю - далековато, трасса вниз уходит. Быстро подошел поближе, и пошли снаряды ровно. Ударил по правой "коробке", - это два двигателя, - "раздел" моторы, а там, в крыле, цистерна бензина - и пошла крепость вниз... В таком красном пламени... Тут из нее "десант" посыпался. Шесть парашютов я увидел, остальных высматривать некогда - их прикрытие опомнилось.

      Я всегда своих ребят учил, что на такую махину, как В-29, не жалко всего боекомплекта. Если каждый из нас отдаст ей весь запас, и каждый собьет - будет здорово. В тот раз у меня после "крепости" остались снаряды, я еще F-84 сбил. Затем говорю Володе Воистинных, своему ведомому: "Выходи вперед, я прикрою." Но, к тому времени бой уже угас. С земли командуют: "Ковер!" - все на посадку... "

      Согласно документам, звено подполковника Сморчкова атаковало заднюю четверку "Суперфортрессов". А. П. Сморчков открыл огонь с дистанции 900 метров, и прекратил атаку лишь на дистанции 300 метров. Ведомый лейтенант Воистинных безрезультатно вел огонь по заднему бомбардировщику с большой дальности. Вторая пара нашего звена - гвардии старшие лейтенанты Степанов и Шабанов - атаковала вторую пару звена В-29. После их очередей бомбардировщики "...продолжали сохранять свое место в строю, но экипажи наблюдали попадания снарядов по фюзеляжу Б-29 и в плоскости".

      С нашей стороны 2 МиГа 18-го ГвИАЛ получили небольшие повреждения, предположительно от огня F-84, сопровождавших "Суперфортрессы".

      После боя командир 303-й ИАД Куманичкин в своем приказе сообщил: "22.10.51 14 экипажей 18 гв. иап, действуя в группе прикрытия соединения в районе Тэйсю, пробили облачность и на высоте 5000 м встретили 12 Б-29 под непосредственным прикрытием 12 Ф-84 и 8 Глостер "Метеор-4". Ведущий группы заместитель командира палка подполковник Сморчков принял решение сковать боем истребители прикрытия и атаковать бомбардировщики.

      В бою сбито 5 Ф-84 и 1 Б-29, подбито 2 Б-29. Подполковник Сморчков в воздушном бою лично сбил 1 Б-29 и 1 Ф-84"[8]. Позже появились данные о том, что В-29, поврежденные старшими лейтенантами Степановым и Шабановым, упали в море, и они были записаны на их счета сбитыми. Одновременно количество побед летчиков 18-го ГвИАП над F-84 уменьшилось до трех. Американские источники сообщают, что в ударе по аэродрому принимали участие 9 В-29 19-й группы под непосредственным прикрытием 24-х "Тандерджетов", и признают потерю в том бою лишь одного бомбардировщика.

23 ОКТЯБРЯ

      Если в том, что МиГи и В-29 встретились в понедельник, был некий элемент случайности, то во вторник экипажи "Суперфортрессов" ожидал хорошо спланированный теплый прием. О бое 23 октября 1951 года знают все ветераны, его упоминают авторы всего мира. Мы уделяем этому дню особое внимание, поскольку он стал действительно этапным в истории войны - "Черный вторник". Из описания боя: "В период 8:10-8:30 (9:10-9:30) нашими РТС на высотах 6500-8000 м на рубеже Кайсю-Кинсен-Исен-Иотоку было обнаружено 8 групп самолетов противника, в составе от 8 до 32 самолетов в группе, в общем количестве до 200 истребителей типа Ф-86, Ф-84, Ф-80 и Глостер "Метеор-4" и две группы бомбардировщиков по 10-12 Б-29, которые в период 8:35-9:04 (9:35-10:04) нанесли сосредоточенный бомбо-штурмовой удар в районах: штурмовики - Ансю, Хакусен, Тэйсю с высот от 4000 м до бреющего полета, и бомбардировщики - по аэродрому Нанси с высоты 7000 м (Бомбы упали в 2 км южнее аэродрома; аэродром невредим).

      Действия штурмовиков и бомбардировщиков обеспечивались истребительным "заслоном" в составе 40 Ф-86, патрулировавшим в районе Кидзйо-Сенсен на высотах 8000-10000 м, и непосредственным патрулированием в составе до 80 истребителей на высотах 6000-9000 м. Всего в налете участвовало до 200 истребителей и 22 бомбардировщика. Замысел противника: С целью нарушения снабжения корейско-китайских войск и вывода из строя аэродромов Тайсен и Нанси, нанести сосредоточенный бомбо-штурмовой удар по мостам, переправам, ж.д. перегонам и строящимся аэродромам, применив для этого большое количество штурмовиков и бомбардировщиков, действующих под сильным прикрытием истребителей. Решение командира: Оценив обстановку, командир 64 ИАК решил: сосредоточенный налет бомбардировщиков и штурмовиков противника отражать составом двух дивизий корпуса, путем последовательного ввода их в бой.

      В соответствии с этим решением, 305 ИАД в составе 17, 18 и 523 ИАП (58 МиГ-15) составляла первый эшелон и имела задачей нанести удар по основной группировке бомбардировщиков и штурмовиков противника;

      324 ИАД в составе 176и 196 ИАП (26 МиГ-15) составляла второй эшелон корпуса, с задачей наращивания сил в бою и обеспечения выхода из боя частей 305 ИАД. 351 ИАП составлял резерв командира корпуса.[9]...

      ...В 8:12-8:16 (9:12-9:16) части корпуса заняли готовность № 1. В 8:24-8:33 (9:24-9:33), по команде с КП ИАК, была поднята в воздух 303 ИАД в составе 17 ИАП (20 МиГ-15) под командованием майора МАСЛЕННИКОВА, 18 ГвИАП (20 МиГ-15) под командованием подполковника СМОРЧКОВА и 523 ИАП (18 МиГ-15) под командованием майора ОСЬКИНА.

      В 8:40-8:45 (9:40-9:45), по команде с КП ИАК, была поднята в воздух 324 ИАД в составе 176 ГвИАП (14 МиГ-15) под командованием полковника ВишнЯ-кова и 196 ИАП (12 МиГ-15) под командованием майора Митусова...

      .. .Полки 303 и 324 ИАД производили сбор способом разворота на 90 и 180 вдоль правого берега реки Ялуцзян. После набора высоты 5000-6000 м, части курсовым способом направлялись в район Ансю- Тайсен. Наведение наших истребителей осуществлялось с КП ИАК, ИАД и ВПУ № 2. Главное внимание при этом было обращено на их наведение на группы бомбардировщиков.

      Боевой порядок 303 ИАД состоял из ударной и прикрывающей групп, следующих в "колонне" полков в пределах зрительной видимости. В ударную группу входили 523 и 18 ИАП, в прикрывающую - 17 ИАП. Старшим дивизионной группы был назначен подполковник СМОРЧКОВ.

      Боевой порядок 324 ИАД так же состоял из ударной и прикрывающей групп, следующих в "колонне" полков на удалении 6-7 км. В ударную группу входил 196 ИАП и в прикрывающую - 176 ГвИАП. Старшим дивизионной группы был назначен полковник ВИШНЯКОВ.

      В 9:40 (10:40) ГвИАП, следуя на высоте 8000 м во главе ударной группы, в районе 20-25 км восточнее Тисю на встречных и встречно-пересекающихся курсах встретил истребительный "заслон", силами до 40 Ф-86, следующих в боевом порядке "змейка" восьмерок, восьмерки в "пеленге" звеньев, звенья в "пеленге" пар.

      В это же время командир группы подполковник СМОРЧКОВ впереди слева на высоте 5000 м обнаружил 8 Б-29, следующих в боевом порядке "фронт", с интервалами между самолетами в 40-50 м, с курсом на юг, под непосредственным прикрытием до 30 Ф-84, находящихся справа, слева, сзади и выше на 600-800 м по отношению строя бомбардировщиков, группами по 6-8 самолетов.

      Оценив обстановку, командир группы приказал: составом 1 и 3 АЭ (14 МиГ-15) связать боем истребителей Ф-86, а 2-й АЭ (6 МиГ-15) - атаковать бомбардировщиков. По команде командира группы наши истребители вступили в бой согласно принятого решения. В результате боя, по докладам летчиков и данным фотоконтроля было сбито 2 Б-29 и 2 Ф-84.

      В 9:43 (10:43) 523 ИАП (18 МиГ-15) под командованием майора ОСЬКИНА, следуя на высоте 9000 м в составе ударной группы за 18 ГвИАП, в районе 20-40 км юго-западнее Тайсен заметил на высоте 7000 м 8 Ф-86, следовавших на пересекающихся курсах. Довернувшись звеном вправо на 90, впереди, слева, на высоте 5000 м обнаружил 9 Б-29 и до 40 Ф-84, Ф-86 и Глостер "Метеор-4".

      Боевой порядок Б-29: ведущее звено, три самолета, в плотном строю "клин", ведомая шестерка - на 4000-5000 м сзади и справа по отношению ведущего звена, в боевом порядке "фронт" (6 Б-29 являлись группой, которую атаковали наши истребители). Истребители непосредственного прикрытия располагались: 8 Глостер "Метеор-4" - впереди на 2000-3000м, правее на 1000-2000 м и с превышением 600-800 м по отношению к Б-29; Ф-84 находились слева, справа и сзади, на удалении 1000-2000 м по отношению к Б-29, по 4-8 Ф-84 в группе. Две группы по 8 Ф-86 в боевом порядке "пеленг" звеньев патрулировали справа, сзади Б-29, на высоте 8000 м, на удалении 10-15 км от них. По команде ведущего полк вступил в бой с бомбардировщиками и истребителями противника.

      В результате воздушного боя, по докладам летчиков и данным фотоконтроля было сбито 5 Б-29 и 1 Ф-84. Свои потери: сбит ст. л-нт ХУРТИН, которого атаковали 4 Ф-86 в районе 15-20 км северо-западнее Аньдун при возвращении его на свой аэродром..."

      Вспоминает старший летчик 523-го ИАП гвардии старший лейтенант Дмитрий Александрович Самойлов:

      "... Я был ведомым у Оськина. С ним должен был лететь Филимонов, а я с Зыковым второй парой в его звене. Я смотрю - командир вырулил, а его ведомый стоит. Уже начали другие выруливать, а он все стоит. Я тогда сказал Зыкову, чтобы он оставался, а сам пристроился к Оськину ведомым.

      При подходе в район Ансю нас атаковала большая группа "Сейбров". Свалились на нас сверху, и мы завязали с ними бой. Во время боя Оськин заходит в хвост одному F-86 и сближается... Уже почти выходит на дальность действительного огня, уже меньше 800 метров - и в этот момент я вижу, что снизу к району боя подходит группа В-29. То, что их было девять - это точно, а были ли еще группы - не знаю. Я Оськину кричу: "Справа внизу "большие"!" Он тоже их, очевидно, заметил, прекратил атаку по F-86 и перевел самолет полупереворотом на снижение, я - за ним.

      Он произвел атаку на встречных курсах, в лоб зажег один В-29, и когда строил маневр для повторной атаки, то сзади его попыталась атаковать пара F-84 из непосредственного прикрытия. Я дал по ним хорошую заградительную очередь, не прицельно - некогда было целиться, лишь бы отогнать...

      Нам горючего для боя хватало минут на пять с небольшим, затем уже надо было домой идти. Да еще у Ялуцзяна обычно дежурила шестерка, а то и больше, "Сейбров", ловили нас на выходе из боя. Ну, и последовала команда на выход... Оськин в том бою сбил два В-29, Шеварев один, Дьяченко, а кто-то из летчиков привез одну пробоину в киле - весь урон от стрелков. А Хуртин... Его сбили после пересечения Ялуцзяна. Он уже над китайской территорией шел, в районе Аньдуна... "

      Из описания боя: "...В 9:45 (10:45) 17 ИАП (20 МиГ-15) под командованием майора МАСЛЕННИКОВА, следуя в группе прикрытия, на высоте 8500м обнаружил на встречно-пересекающихся курсах группу до 20 Ф-86, следовавших слева, выше на 500 м по отношению к МиГ-15, в боевом порядке "колонна" восьмерок и четверок. В это же время экипажами полка на высоте 7000 м были обнаружены 11 Б-29 под прикрытием истребителей типа Ф-84 и Глостер "Метеор-4", Боевой порядок бомбардировщиков состоял из "колонны" отрядов (первый отряд - три самолета в строю "клин", второй и третий - по 4 Б-29, в строю "ромб"). Непосредственное прикрытие, до 20 Ф-84, располагалось сзади и сверху, по 4-8 самолетов в группе. 8 Глостер "Метеор-4" следовали впереди колонны бомбардировщиков на 1000-2000 метров.

      Оценив воздушную обстановку, командир группы принял решение: составом 2-й и 3-й АЭ атаковать истребителей "заслона" (20 Ф-86), а 1-й АЭ нанести удар по бомбардировщикам противника. По команде ведущего полк вступил в бой.

      В результате воздушного боя, по докладам летчиков и данным фотоконтроля было сбито 3 Б-29, 1 Ф-84 и подбит 1 Б-29. Своих потерь нет. Самолет МиГ-15, пилотируемый cт. л-нтом НИКОЛАЕВЫМ, во время воздушного боя получил 1 пулевую пробоину.

      176 ГвИАП, выйдя в район Ансю на высоте 8000 м и не обнаружив противника, развернулся вправо и пошел в направлении острова Синбито.

      В 10:08 (11:08), в 10 км восточнее острова, полк обнаружил два Ф-80 и два Ф-86, которые были обнаружены звеном капитана СУЧКОВА. Бой прошел безрезультатно, так как истребители противника после первой атаки ушли в облака.

      196 ИАП, находясь над районом Сингисю, на высоте 7000 метров, обнаружил один Ф-86, который пытался атаковать пару МиГ-15 303 ИАД, отходящую из района боя. При довороте группы на Ф-86, последний прекратил сближение, переворотом, на повышенной скорости ушел в направлении моря. Подойдя группой к району Ансю, на высоте 8000-9000 м, ведущий был информирован, что противник отходит на юг. Следуя в этом направлении, полк встречи с противником не имел.

      Атаки наших истребителей по бомбардировщикам и истребителям противника, в основном, проводились с задней полусферы, под ракурсами от 0/4 до 3/4, огонь велся с дальностей от 1000 до 400 метров, двумя-тремя средними очередями с использованием подвижной сетки прицела. Атаки по самолетам противника проводились составом звеньев и пар, с осуществлением взаимодействия между собой на всем протяжении боя по принципу взаимной поддержки. Бой наши истребители вели на вертикальном маневре. Управление осуществлялось командирами групп, эскадрилий и звеньев.

      В период 9:48-10:08 (10:48-11:08), по расчетному времени, с КП корпуса для каждого полка была подана команда на выход из боя...

      ...На отражение сосредоточенного налета авиации противника вылетали 84 МиГ-15, в воздушном бою участвовали 72 летчика, стреляли - 36. Время ведения воздушного боя частями составляло 10-15 минут.

      В результате воздушного боя было сбито 14 самолетов противника, из них: 10 Б-29, 4 Ф-84, и один Б-29 подбит. Наши потери - один экипаж МиГ-15 (ст. л-нт ХУРТИН).

      Расход боеприпасов: снарядов Н-37 - 865 шт., снарядов НС-23 - 2619 шт.

      Метеоусловия: облачность 8-10 баллов, высотой 3000-4000 метров, видимость до 10 км. " [10]

      Открытые иностранные издания традиционно приводят иные описание и итог боя. Роберт Джексон в книге "Воздушная война над Кореей" пишет: "...В 9:00 восемь В-29 307-го бомбардировочного авиакрыла встретились с эскортом из 55-й "Тандерджетов" 49-го и 136-го авиакрыльев и взяли курс на аэродром Намси. Далеко перед ними и выше 34 "Сейбра" 4-го авиакрыла выставили у южного берега Ялуцзяна истребительный "заслон".

      Неожиданно в 9:15 более сотни МиГов пересекли реку, и через несколько минут пилоты "Сейбров" были эффективно связаны боем и дрались за свои жизни. Во время этого боя, в котором были сбиты два МиГа, еще 50 МиГов прошли к группе В-29 и F-84 и заняли место на некотором удалении, возможно надеясь оттянуть от бомбардировщиков "Тандерджеты". Последние, однако, вызова не приняли, и у же через несколько мгновений МиГи яростно атаковали со всех направлений. Для стрелков В-29 следующие 20 минут стали настоящим кошмаром. МиГи, пронизывая беспомощный эскорт F-84, вновь и вновь поливали пушечным огнем бомбардировщиков, отчаянно идущих к цели. Два В-29 были сбиты через несколько секунд после того, как сбросили бомбы; третий, пылая как факел, потянул к побережью, где члены экипажа покинули самолет - все, кроме пилота капитана Томаса Л. Шилдса (Thomas L. Shields), который, пожертвовав собой, до последнего держал изрешеченную машину в воздухе и тем спас остальных.

      Один "Тандерджет" также не вернулся из вылета. Четыре МиГа были засчитаны сбитыми - три стрелками В-29 и один пилотом F-84. Оставшиеся бомбардировщики, все с тяжелыми повреждениями, с печальным грузом убитых и раненных на бортах, совершили аварийные посадки в Южной Корее и Японии. Для Бомбардировочного Командования это был самый страшный день с начала войны... "

      Заметим, что слова Джексона об отчаянном прорыве экипажей "Суперфортрессов" к цели под огнем бесчисленных МиГов - лишь авторская вольность. Бомбардировщики были перехвачены уже на отходе от цели.

      Хотя разные авторы относят на счет оборонительного огня "Суперфортрессов" от трех до пяти МиГов, официально лишь два стрелка получили по одной победе на свои счета - сержант Фред Спайви (Fred R. Spivey) и штаб-сержант Джерри Уэб (Jerry М. Webb), оба из 371-й эскадрильи. Один МиГ пошел на счет пилота F-84 из группы непосредственного сопровождения 1-го лейтенанта Фарри Д. Фортнера (Farrie D. Fortner). Кроме того, по одной победе заработали пилоты "Сейбров" 336-й эскадрильи майор Ричард Крейтон (Richard D.Creighton) и капитан Ральф Бэнкс (Ralph Е. Banks).

      Наши реальные потери оказались таковы - один МиГ сбит и 3 повреждены.

      Теперь перейдем к американцам. Вероятно, впервые цифру потерь в три В-29 назвал Роберт Фрэнк Футрелл. Со второй половины 1950-х он написал отдельные главы о войне для нескольких сборников как по общей истории ВВС США, так и по их использованию в Корее, а затем выпустил свой классический труд "ВВС США в Корее, 1950-53". Его работы стали основным источником информации для многих западных авторов, а цифра потерь 23 октября, соответственно, перекочевала и в их книги.

      Однако, у нас есть серьезные сомнения в ее правдивости. Многие западные источники сообщают, что потери, понесенные 23 октября, заставили Бомбардировочное Командование перейти на исключительно ночные вылеты В-29 в "Аллею МиГов" до самого конца войны, и "Черный вторник" стал последним днем, когда "Суперфортрессы" вылетали к Ялуцзяну днем. Реально бомбардировщики еще появлялись в зоне действия 64-го ИАК 24 и 27 октября, однако их потери в те дни были несравненно более легкими. Таким образом, поворотным для истории дневных налетов В-29 действительно стало 23 октября 1951 года. Но почему именно этот день, ведь для Бомбардировочного Командования результаты боев 1 марта и 12 апреля были, казалось бы, не менее трагичными? [11] На наш взгляд, это объясняется намного более высоким уровнем реальных потерь по сравнению с официальными.

      Американские ветераны, очевидцы "Черного вторника", дают другую версию событий. Гарольд Е. Фишер (Harold Е. Fischer), бывший в то время пилотом "Шутинг Стара" 80-й истребительно-бомбардировочной эскадрильи, вспоминал:

      "В один из самых страшных дней для наших ВВС, большая группа из 12-ти самолетов вылетела в Северную Корею под прикрытием F-86. При отходе от цели их встретили МиГ-15 противника в превосходных четырехсамолетных звеньях, которые произвели несколько атак по группе В-29, не обращая внимание на истребительное сопровождение, оказавшееся совершенно неэффективным. МиГи вели огонь из пушек, даже не входя в зону оборонительного пулеметного огня В-29, и стрелки бомбардировщиков оказались бессильны перед подобной тактикой. То была встреча самолетов Второй Мировой с современными реактивными истребителями. Восемь В-29 были сбиты, а остальные оказались столь серьезно повреждены, что не рискнули тянуть через море на Окинаву и сели на передовых авиабазах в Южной Корее. Позже мы вылетали на поиск членов экипажей В-29, покинувших свои изрешеченные машины над морем.

      Мы проходили фронтом от острова Чходо вдоль побережья до устья Ялуцзяна и обратно на высоте нескольких футов, до боли в глазах всматриваясь в волны, но не смогли заметить ни одного спасательного жилета. Из-за малой высоты время поиска предельно сократилось, и, к великому сожалению, мы были вынуждены скоро покинуть район. Единственным встреченным нами самолетом был спасательный "Дамбо" [12], также занимавшийся поиском экипажей. "Дамбо" ушел из района вслед за нами, опасаясь, что МиГи могут вернуться и сбить его. ...Мы взяли курс на базу и набирали высоту, чувствуя горечь и понимая, что в тактике необходимо что-то менять - либо увеличить и улучшить сопровождение, либо прекратить дневные налеты и перейти на ночные. И так случилось, что это оказался последний раз, когда В-29 появлялись в небе днем. "

      По показаниям одного из членов экипажа В-29, сбитого зенитным огнем 23 января 1952 года, в октябре 1951-го в течение недели Бомбардировочное Командование теряло "Суперфортрессы" в каждом вылете, причем в "Черный вторник" потери от МиГов составили девять машин.

      Как говорила Кэролловская Алиса - "все страньше и страньше". Теперь, не считая нашей, мы имеем три западных версии события, причем версии почти полярные. Истина же часто лежит посредине. Еще одно, последнее толкование итогов боя 23 октября, мы находим у Ларри Дэвиса. Он сообщает: "...К концу битвы все В-29 получили тяжелые повреждения. Три из них были потеряны над целью, еще четыре разбились на авиабазах Южной Кореи. Оставшиеся три дотянули до Кадены, [13] но были списаны и пущены на слом. Таким образом, МиГи уничтожили всю группу В-29. Той ночью появился приказ - никаких более дневных вылетов ни в саму "Аллею МиГов", ни в прилегающие к ней районы". Причем далее Дэвис, говоря о суммарных потерях В-29 в воздушных боях в Корее, пишет: " Официально их потери были очень легкими - 17 самолетов за три года конфликта. Но в это число входят только те, что упали в Северной Корее или на территории, занятой противником. Самолеты, упавшие в воды Желтого и Японского морей или разбившиеся в Южной Корее, не считались потерянными в бою. Не считались потерями и те самолеты, что из-за сильных повреждений были списаны по возвращении домой. "

      Принимая это утверждение во внимание, нам, возможно, следует сказать, что 23 октября 1951 года в Северную Корею вылетели 10 В-29, из которых три были потеряны, а остальные... скажем, выбыли из состава Бомбардировочного Командования. Звучит несколько бредово, но вполне компромиссно для всех сторон.

      Что же касается несоответствия с нашими документами в числе бомбардировщиков, то, как нам кажется, следует признать, что все три полка атаковали одну и ту же группу. Причем ни один полк не определил правильно число самолетов в ней - ситуация, которая для любой войны скорее правило, чем исключение. Впрочем, вполне возможно, что на уровне полков численность В-29 была определена точно, а сумятицу внесло объединение полковых отчетов в дивизионные, сведенные затем в единое корпусное описание воздушного боя.

      Из приведенного выше корпусного описания следует, что полки 303-й дивизии, последовательно вступая в бой, столкнулись с группами соответственно по 8, 9 и11 бомбардировщиков. Поскольку численность В-29 росла, то создается впечатление, что они шли тремя разными группами - в противном случае одна группа, проходя "сквозь строй" советских полков, должна была редеть.

      Начнем с 18-го Гвардейского полка, встретившего "Суперфортрессов" первым. В корпусном описании сообщается, что группа состояла из восьми В-29 в строю "фронт". Прямо скажем - подобный строй не позволяет организовать эффективную систему оборонительного огня. Однако упрекать противника в глупости было бы неверно. Вероятно, 18-й ГвИАП встретился с бомбардировщиками в то время, как те разворачивались и ложились на обратный курс после бомбометания. И тогда вполне возможно, что В-29 были сосчитаны неверно, а часть их, ушедшая вперед, осталась незамеченной. Эта версия становится тем более вероятной, если учесть такие неблагоприятные для подсчета условия, как обнаружение В-29 на встречных курсах и посредственная видимость.

      Через три минуты 523-й полк встретил группу из девяти В-29 - новую группу, по логике корпусного описания боя. Но, согласно дивизионному описанию, 523-й ИАП обнаружил 9 бомбардировщиков "в плотном боевом порядке: ведущее звено Б-29 в "клину" в плотном строю; ведомая группа 6 В-29, ранее атакованная группой подполковника СМОРЧКОВА (выделено нами - Авт.), следовала на дистанции 4-5 км сзади справа на интервале 400-600 м в боевом порядке "фронт звеньев" [14]

      Еще через две минуты в бой вступил 17-й ИАП, его целью стали одиннадцать В-29. Но в дивизионном описании, составленном на основе полковых, первоначально сообщалось о группе лишь из восьми "Суперфортрессов"! Однако затем цифру 8 исправили карандашом на II, и в таком виде она перекочевала в штаб Корпуса. [15] Таким образом, численность группы бомбардировщиков все же уменьшалась, и это дает основания утверждать, что группа была единственной.

      По словам А. П. Сморчкова, вернувшиеся из вылета 23 октября командиры полковых групп "...могли уверенно говорить максимум о действиях своих групп. Каждый вылет нами анализировался и делались необходимые выводы - но только за свой полк. В целом о действиях соседей мы имели очень краткое представление. Все это делалось в штабах дивизии и корпуса. В итоге, за весь период боевых действий при мне не было каких-либо конференций по обобщению боевого опыта, т. к. мы постоянно находились в готовности для очередного вылета. А затем - внезапный конец для нас и выезд на Родину".

Вторя часть>>

[1] Летом 1951 г. в 64 ИАК входили 303 и 324 ИАД на МиГ-15 (всего 5 полков) и отдельный 351 ИАП на Ла-11. С другой стороны, в зоне ответственности Корпуса действовали: 4 ИАКр на F-86 (2 эскадрильи в Корее, 1 в резерве в Японии), 49 и 136 ИБАКр на F-84 (всего 6 эскадрилий), 8 и 51 ИБАКр на F-80 (всего 5 эскадрилий), 18 ИБАКр на F-51 (3 эскадрильи), 77 АЭ Австралии на "Метеорах". Каждая из эскадрилий по численности примерно соответствовала нашему полку. Кроме того, противник имел три группы на В-29 (всего 9 эскадрилий, около 100 самолетов), две группы на В-26, части авиации морской пехоты и флотов США и Великобритании. - Прим. авт.
[2] К концу весны-началу лета Объединенная Воздушная Армия имела в своем составе три дивизии - две ИАД НОАК на МиГ-15 и одну смешанную АД КНА на Як-9, Ла-9/1 1 и Ил-10. К сожалению, ОБА участвовала в боевых действиях весьма неохотно; из-за плохой выучки встречи китайских и корейских пилотов с вышколенными американцами скорее радовали, чем огорчали последних. - Прим. авт.
[3] ЦАМО РФ, ф. 64 ИАК, оп. 174045сс, д. 51, л. 10, 11.
[4]R. F. Dorr, J. Lake, W. Thompson. Korean war aces. C.28.
[5] В 5-ю ВА были сведены практически все истребительные и истребительно-бомбардировочные части и соединения ВВС США на Корейском ТВД.
[6] SHOrt RAnge Navigation system - радиосистема ближней навигации.
[7] Здесь и далее в авторском тексте приводится среднекорейское время. В цитатах документов указано пекинское время, перевод в среднекорейское мы даем в скобках.
[8] ЦАМО РФ, ф. 303 ИАД, оп. 152694с, д. 1, л. 225.
[9] В описываемый период отдельный 351-й ИАП,- командир подполковник Иван Андреевич Ефимов, - имел на вооружении Ла-11 и выполнял боевые задачи ночью - Прим. авт.
[10] ф.64ИАК,оп.174045сс,д.51,л.147-154.
[11] Официально в эти дни потери БАК составляли по три В-29.
[12] Dumbo - персонаж мультфильма Уолта Диснея, летающий слоненок, использующий уши в качестве крыльев - Прим. авт.
[13] Авиабаза на Окинаве, в то время место базирования 19-й и 307-й БАГ.
[14] ф. 303 ИАД, оп. 539825с, д. 2, л. 116.
[15] Там же, л. 104.