Воздушный бой всегда был неотъемлемой составной частью боевых действий истребительной авиации, преследовал одни и те же цели, базировался на единых принципах, но в то же время концепция его ведения дополнялась новыми элементами, требующими проверки на практике.
Дальний или ближний бой? Если проследить эволюцию воздушных боев, то можно заметить, что западные эксперты по вопросам тактики истребительной авиации поочередно отдавали предпочтение то одному, то другому, и в этом нет ничего удивительного, поскольку под влиянием различных факторов, особенно изменений характеристик авиационной техники и вооружения, специалисты в разных странах не раз «открывали», а спустя некоторое время «закрывали» ближний или дальний бой. Так, вскоре после окончания второй мировой войны ближний бой уступил место дальнему. Это было обусловлено тем, что, во-первых, скорость у реактивных самолетов по сравнению с поршневыми увеличилась сразу на 350 - 400 км/ч, в результате чего роль маневра в бою резко снизилась, а во-вторых, переход от оптических прицелов к радиолокационным и появление на вооружении истребителей управляемых ракет класса «воздух - воздух» обеспечили возможность атаковать противника с больших дальностей. Теперь на первый план выступил дальний бой с применением УР, представлявший собой прямолинейную атаку, которая должна была выполняться по командам с наземных пунктов управления на максимальной скорости и завершаться пуском ракет с предельных дальностей. Более того, летчикам рекомендовалось избегать разворотов, так как это приводило к быстрой потере скорости. Процессы наведения и перехвата предполагалось максимально автоматизировать, что позволило бы исключить активное и осмысленное пилотирование самолета летчиком.
Однако тактика прямолинейных атак просуществовала недолго. Уже во вьетнамской и араба-израильских войнах маневр вновь заявил о себе. Воздушные бои включали не одну, а несколько атак и активное маневрирование в интервале между ними. Иначе нельзя было отражать массированные налеты ударной авиации, когда от действий одиночных самолетов, имитировавших носители ядерного оружия, перешли к действиям крупных групп. При этом решающим преимуществом в бою становилась не скорость, а маневр. Ближний маневренный бой приобрел такое же важное значение, как и в период второй мировой войны.
Позже специалисты вновь переключили внимание на дальний бой, что было обусловлено принятием на вооружение истребителей всеракурсных ракет большой дальности, а также возможностями их прицельного оборудования и необходимостью уничтожения самолетов - носителей ракет на дальних подступах к прикрываемым объектам.
Однако в последние годы опять наметился поворот к ближнему бою, что было вызвано рядом обстоятельств, в частности появлением крылатых ракет и малозаметных самолетов, поражение которых истребителями с больших дальностей маловероятно, а также повышением эффективности применения бортовых средств РЭБ.
Год от года совершенствуются системы индивидуальной защиты боевых самолетов, и, как сообщается в зарубежной военной печати, сегодня они способны обеспечить комплексное радиоэлектронное противодействие одновременно целым группам истребителей и запущенным ими ракетам как в радиолокационном, так и в инфракрасном диапазоне волн. Созданы более эффективные станции постановки помех и ложные цели, в том числе малогабаритные одноразовые передатчики помех, управляемые с помощью микропроцессоров. Поэтому эксперты не без основания полагают, что частое исчезновение меток действительных целей на экранах прицелов истребителей и использование противником сотен ложных, среди которых могут «раствориться» реальные, неизбежно приведут к срыву захвата и даже исключат применение оружия большой и средней дальности.
Вот почему многие исследователи на Западе делают ставку на ближний высокоманевренный воздушный бой, хотя не так давно его необходимость вызывала сомнения. Вместе с тем, если вопросы, связанные с дальним воздушным боем, более или менее решены, то эволюция ближнего маневренного боя постоянно ставит перед специалистами новые сложные проблемы. Возвращение к ближнему бою, как отмечают западные аналитики, оказывается нелегким. Дело в том, что повышение маневренности истребителей практически уже подошло к пределам как по максимальной эксплуатационной перегрузке самолетов, так и по величине перегрузок, воздействующих на летчиков. Поэтому для достижения успеха в бою недостаточно иметь машины с тяговооруженностью, обеспечивающей высокие угловые скорости и ускорения, оснащенные оружием малой дальности. Это лишь одна (инженерно-конструкторская) сторона проблемы. Другой, не менее важной, является разработка принципиально новых тактических приемов, основанных на неиспользовавшихся ранее возможностях истребителей, таких, как вывод их на околокритические предельные режимы полета на малых скоростях и больших углах атаки.
В качестве примера в зарубежных изданиях приводятся маневр «кобра» и его разновидность - «горизонтальная кобра», которые были продемонстрированы российскими летчиками и вызвали сенсацию на международной выставке «Дубай-93». Военные обозреватели указывали, что эти маневры являются совсем не трюковыми номерами воздушной акробатики, а представляют собой боевые тактические приемы воздушного боя. Так, если атакующему истребителю удастся зайти в хвост обороняющемуся, то последний, выполнив подобный маневр, сможет обеспечить себе условия для применения средств поражения, то есть победить в бою. Однако такое маневрирование и подобные им тактические приемы боя на малых скоростях и больших углах атаки, когда каждый летчик «сам за себя», кажутся многим экспертам довольно рискованными. Во-первых, при этом возрастает опасность быть сбитым противником, а во-вторых, возникает угроза сваливания самолета в штопор. Вместе с тем, по их мнению, значительное повышение маневренных возможностей истребителей оправдывает этот «двойной риск».
Бой с малозаметными самолетами, созданными по технологии «стелс», связан с более серьезными проблемами. Их надежное обнаружение и атака возможны пока только при визуальном контакте, вероятность которого крайне мала, так как эти самолеты предполагается использовать преимущественно ночью или в сложных метеоусловиях. Малозаметность самолетов ограничивает так же возможность использования наземных и воздушных пунктов управления для оказания помощи летчику. Даже если противники могут видеть друг друга, то для такого боя характерна частая потеря визуального контакта, что происходит по разным причинам (ослепление солнцем, отвлечение внимания при маневрах на предельных режимах и т. д.). Поэтому американские летчики, даже имеющие большой стаж, не рассчитывают, что им удастся реализовать традиционную заповедь истребителя - «первым атаковал - добился победы», разве лишь в случае допущения экипажами малозаметных самолетов грубых ошибок. По утверждению некоторых специалистов, истребители не смогут противостоять «невидимкам» до тех пор, пока не будут разработаны более совершенные системы оружия или принципиально новые тактические приемы.
Первый шаг в этом направлении был сделан на учениях «Рэд флэг» и «Блю флэг», в которых участвовали малозаметные тактические истребители F-117А. Однако командования ВВС США и других стран НАТО считают крайне опасным пользоваться теми тактическими приемами, которые применялись в ходе учебных боев, так как экипажи этих самолетов не маневрировали и не применяли помех. Таким образом, механический перенос полученного опыта на бой с сильным противником может привести к ложным выводам.
Развитие ближнего боя, по мнению военных аналитиков, расширит его содержание. Здесь складываются свои закономерности и особенности, прежде всего энергичные, неожиданные для противника маневры, а также не предсказуемость и многовариантность действий одиночных истребителей (групп) обеих сторон. При отказе оружия или израсходовании боекомплекта важное значение приобретают демонстративные маневры и имитация атак, что может оказать сильное влияние на психику членов экипажа самолета противника, в частности вызвать у них страх, растерянность и панику еще до начала воздушного боя. Оценивая перспективы ближнего воздушного боя, эксперты полагают, что маневр на малых скоростях и больших углах атаки станет неотъемлемой частью его содержания. о тут возникает еще одна проблема: как обучить летный состав максимально использовать потенциал, заложенный при разработке самолета и оружия, поскольку боевая выучка летчика играет в ходе боя не меньшую роль, чем летне-технические характеристики самого самолета. Эта проблема решается на уровне командиров авиационных частей путем тщательного отбора и специальной подготовки летчиков. Однако, как показывает практика, весьма сложно подобрать и обучить летчика, который смог бы не только выйти на режимы малой скорости и больших углов атаки, но и приме нять при этом сложные тактические приемы ближнего боя, а также почти автоматически одновременно выполнять маневр и вести огонь.
В последнее время, когда глобальная конфронтация между двумя великими державами ушла в прошлое и новой реальностью стали локальные вооруженные конфликты, военное руководство НАТО в качестве потенциальных противников для своей истребительной авиации рассматривает самолеты и другие летательные аппараты, находящиеся на вооружении различных государств. Видное место среди них занимают самолеты российского производства МиГ-29 и Су-27 различных модификаций (входят в состав ВВС более 40 стран). Именно они, по мнению западных военных специалистов, обладают наиболее широкими возможностями по ведению воздушного боя. В качестве критериев для оценки обычно используются их тактико-тактические характеристики (приведены в таблице).
 

Хаpактеpистики	F-16	МиГ-29	F-15C	Су-27
Макс. скоpость полета	2100	2450	2650	2460
Пpактический потолок	18100	17500	18000	17800
Макс. скоpость полета 2100 2450 2650 2460
Дальность полета	1800	1500	2500	3800
Скоpоподьемность	194	252	280	280
Максимальная угловая скоpость	21.5	23.5	20	21.5
Максимальная эксплуатационная пеpегpузка	9	9	9	9
Рубежи пеpехвата воздушных целей	345	370	.	.
Дальность обнаpужения воздушных целей боpтовой РЛС (ЭПР=3 м2)	50	50	100	100
Вооpужение для воздушного боя:
pакеты малой дальности	4	4	4	4
pакеты сpедней дальности	-	2	4	6
пушки (кол-во х калибp)	1 x 20	1 x 30	1 x 20	1 x 30

Сравнивая по этим показателям легкие истребители F-16 и МиГ-29 авиационные эксперты отмечают, что первый имеет большую дальность полета, а также более совершенное бортовое радиоэлектронное оборудование и больший ресурс самолета и двигателя. Однако они признают неоспоримое преимущество МиГ-29 в скорости, скороподъемности, маневренных и разгонных характеристиках. Имея примерно одинаковые с F-16 рубежи перехвата воздушных целей, эти истребители способны действовать со слабо подготовленных авиабаз, то есть использовать их как аэродромы «подскока» для переноса рубежей ввода в бой в сторону вероятного противника. Кроме того, они оснащены РЛС с большими дальностями обнаружения воздушных целей, а также УР Р-27 и Р-73 соответственно средней и малой дальности, тогда как Р-16 - лишь ракетами «Сайдвиндер» малой дальности. При этом УР Р-73 (по обозначению HАТО - АА-11 «Арчер») позволяют поражать энергично маневрирующие цели на всех ракурсах даже при больших ошибках прицеливания.
При сравнении истребителей F-15 и Су-27 вырисовывается при мерно аналогичная картина. F-15 имеет некоторое превосходство в скорости полета и потолке, но существенно уступает в дальности полета и маневренности, причем в широком диапазоне скоростей и углов атаки, а у Су-27, как и у МиГ-29, более мощное вооружение. В этой связи отмечается, что в США рассматривается возможность приобретения российских ракет Р-73 для усиления вооружения F-15. Результаты сравнительной оценки обоих истребителей поставило большинство экспертов перед дилеммой - какому самолету отдать предпочтение. Однако, по общему признанию, лучшие маневренные качества имеют истребители российского производства.
Расширяющиеся в последнее время контакты летчиков западных стран с их коллегами из России (1995 год - авиабаза Эльмендорф, штат Аляска, 1996-й - аэродром Саваслейка) позволили подтвердить справедливость такого вывода. В качестве аргументов приводятся, в частности, результаты учебных боев истребителей F-15 и Су-27, проведенных в мае 1993 года на авиабазе Ланглей (штат Вирджиния), где американские и русские летчики вели их «один на один» и «пара на пару», а также многочисленные международные авиашоу. Так, на авиационной выставке в ОАЕ осенью того же года истребитель Су-35 «Суперфлэнкер» (натовское обозначение модификации Су-27) во всех восьми «боях» одержал победу над французским самолетом «Мираж-2000». Эти и другие воздушные учебные бои широко обсуждались в западных военных средствах массовой информации. В частности, отмечалось, что были продемонстрированы не только высокие маневренные возможности российских истребителей при ведении ближнего воздушного боя почти на всех режимах, но и высочайший уровень боевой подготовки пилотировавших их летчиков.
Детальное знание ТТХ самолета, характеристик оружия и предварительной оценки соотношения сил авиационные эксперты считают одним из главных условий для того, чтобы обоснованно спланировать бой, а в ходе его быстро и безошибочно занять выгодную позицию, обеспечивающую тактическое превосходство. Основной целью любого воздушного боя по-прежнему является завоевание и удержание превосходства в воздухе. Поэтому, несмотря на возросшую роль ближних боев, при достижении этой цели неизменной остается значимость именно дальних, так как в ходе их используются искусные и хитроумные тактические приемы, выработанные и проверенные на практике в ходе локальных войн.
Но как объединить единым замыслом действия отдельных групп истребителей, атакующих противника на дальних, средних и малых дистанциях? Как обеспечить координацию и наращивание их усилий при отражении массированных налетов противника и быстрое перенацеливание на более важные цели? а пути воплощения этих замыслов в жизнь лежит немало трудностей, связанных с организацией ввода истребителей в бой и управления ими, а также с разнообразием боевых ситуаций. Бои становятся более скоротечными, интенсивнее изменяются высота, скорость и перегрузки. Подчеркивается, что в таких условиях вмешательство в управление некомпетентных руководителей и лиц с замедленной реакцией неминуемо приведет к поражению. Кроме того, попытки перейти от разрозненных боев к концепции «всеобщего воздушного боя» наталкиваются на отсутствие многоуровневых автоматизированных систем, в которых средства и системы управления в тактическом и других звеньях интегрируются с бортовыми системами истребителей. Руководство ВВС США сожалеет, что до сих пор авиаконструкторы и ученые не обращают внимания на вопросы разработки средств и систем, обладающих способностью адаптации к складывающейся в воздухе обстановке. Оно полагает, что потребуется немало времени, чтобы осмыслить и реализовать эти идеи.
Несколько по-иному военные аналитики подходят к прогнозированию эволюции воздушного боя в локальных конфликтах и миротворческих операциях, где масштабы применения авиации ограничены составом привлекаемых сил, а бои подчас могут проходить в воздушном пространстве за пределами территорий, где возник конфликт. Суть проблемы, по их мнению, заключается не в самих боях, которые истребители ведут с малочисленными группами самолетов чаще всего не самых последних модификаций. е ожидают они серьезного противодействия истребителям и привыполнении задач контроля воздушного пространства и воздушной блокады конфликтующих сторон в ходе миротворческих операций. Гораздо труднее своевременно обнаружить воздушные цели из-за не достаточно развитой системы управления, расположенной в удаленном регионе, которая не всегда может использовать данные от РЛС. Поэтому истребители будут вынуждены вести поиск без целеуказания и наведения с пунктов управления, что ведет к неоправданно большому расходу сил. Эту проблему пытались решить в ходе урегулирования конфликтов в Ливане и бывшей Югославии с помощью самолетов ДРЛО, а также кораблей радиолокационного дозора и управления. Однако, по мнению специалистов, такой путь является весьма дорогостоящим, особенно при затягивании конфликта.
В соперничестве истребителей противоборствующих сторон военные руководители США и НАТО возлагают надежды на машины, которые пока находятся в стадии разработки или летных испытаний. Среди американских и европейских проектов первенство отдается истребителю Р-22, который создается по программе АТF еще с середины 80-х годов. Этот самолет планируется принять на вооружение к 2005 году. Его тактические преимущества перед другими истребителями заключаются в следующем:

• возможность перехвата противника на более удаленных рубежах и в более короткие сроки благодаря большей дальности полета и сверхзвуковой крейсерской скорости;
• Повышение эффективности ближнего маневренного боя, в том числе на режимах малой скорости и больших углах атаки (в ходе испытаний самолет, летевший со скоростью 125 км/ч, достигал углов атаки 60њ и сохранял при этом достаточную управляемость)
• скрытность сближе ния и внезапность атак благодаря малой заметности в радиолокационном и инфракрасном диапазонах волн;
• поиск и атаки про тивника в большем воздушном пространстве, обеспечиваемые РЛС с фазированной антенной решеткой, а также инфракрасной системой поиска и сопровождения целей с дальностью действия несколько десятков километров;
• более мощное электронное противодействие противнику без вмешательства летчика, что позволяет ему не отвлекаться от воздушного боя;
• наличие надежного информационного обеспечения благодаря использованию системы «в помощь летчику», вырабатывающей для него рекомендации по оптимальным вариантам действий (создана на основе принципов искусственно го интеллекта).

По прогнозам западных экспертов самолет F-22 будет иметь и другие преимущества в сравнении с заменяемыми истребителями F-15. Так, возрастет число боевых вылетов (в 1,5 раза), сократится срок подготовки к повторным вылетам (1,3), уменьшатся трудозатраты на техническое обслуживание (1,3), сократится время на переброску в другие регионы (1,5), снизится стоимость эксплуатации эскадрильи (на 500 млн долларов). Это позволит изменить соотношение своих сил и сил противника, а также даст возможность наращивать их в ходе воздушных боев. Кроме того, для перебазирования эскадрильи F-15 (24 истребителя) требуется 18 военно-транспортных самолетов С-141 и 400 человек обслуживающего персонала, а эскадрильи F-22 того же состава - лишь восемь и 260. Согласно расчетам экспертов, самолеты Р-22 смогут завоевать превосходство в воздухе при прочих равных условиях в течение 5 - 7 сут, тогда как истребителям F-15 для этого требуется 34 сут, причем их потери будут в 4,5 раза больше.
В Западной Европе «младшим братом)» дорогостоящего F-22 считается перспективный истребитель ЕF-2000. Согласно информации, приведенной в рекламном проспекте консорциума «Локхид - Мартин», по летным характеристикам он незначительно уступает F-22, но по разгонным и угловой скоростям превосходит F-15, F-16, Су-27 и может одержать победу над ними с вероятностью 0,82 (F-22 - 0,91). По боевой эффективности ЕF-2000 якобы эквивалентен пяти МиГ-29. Однако, посообщениям других источников, эти данные завышены фирмой в рекламных целях и он по своим возможностям лишь приближается к МиГ-29.
В качестве достойного противника истребителю F-22 рассматривается российский многофункциональный истребитель (МФИ) пятого поколения под на званием «Проект 1-42», создаваемый в ОКБ им. Микояна. Он будет иметь сверх звуковую крейсерскую скорость, повышенную маневренность на дозвуковой скорости и больших углах атаки (до 90њ) и обладать, как и F-22, малой заметностью. Сопоставимо и вооружение этих самолетов: американский вооружен ракетами АМRААМ и «Сайдвиндер», а российский - Р-27, Р-73, Р-37 (пушки имеются у обоих). Эксперты считают, что если конструкторам удастся преодолеть технические и финансовые трудности, то новый самолет может быть принят на вооружение спустя один - три года после F-22.
Какие же истребители лучше? есмотря на сравнительную оценку преимуществ и недостатков каждого, которые по ходу боя могут переходить из одного качества в другое, полной ясности в этом вопросе не существует. Такая неопределенность вынуждает ученых направлять усилия на разработку более «умной» тактики в борьбе с противником.
Пытаясь заглянуть в будущее и прогнозируя тактику воздушных боев, западные эксперты относятся к истребителям F-22 весьма осторожно, что связано в основном с экономическими проблемами: из-за больших затрат на производство, количество планируемых к выпуску самолетов время от времени сокращаются и сроки принятия F-22 на вооружение откладываются. Так, первоначально предполагалось построить 648 машин, потом это число было сокращено до 442, а в настоящее время, возможно, будет уменьшено до 100. По прогнозам объеди ненной группы JСЕТ (Joint Соst Estimate Теam), организованной в ВВС для оценки стоимости программы создания этих самолетов, производство одной машины обойдется в 94 млн долларов. В связи с малочисленностью F-22 в обозримом будущем американские военные специалисты считают, что проблема состоит не столько в разработке тактики их применения, сколько в том, как и где их лучше использовать. Поэтому уже сегодня они хотят уяснить, каковы будут их роль и место среди других истребителей в вероятных боях XXI века.
В зарубежной литературе приводятся различные мнения по этому вопросу, но в большинстве своем они сводятся к тому, что такие истребители, как F-22, должны играть решающую роль в обеспечении превосходства в воздухе и представлять значительную угрозу для авиации противника даже в его воздушном пространстве. Их место в наиболее ответственные периоды боевых действий должно быть на решающих направлениях, и в первую очередь там, где против ник наносит массированные авиационные удары или ожидается сильное противодействие его ПВО. Они могут включаться и в общее оперативнотактическое построение авиации в массированных ударах, преимущественно в эшелонах прорыва ПВО. В соответствии с этим при совместных действиях с истребителями, ранее принятыми на вооружение, распределение усилий между ними будет осуществляться по боевым задачам, районам и объектам действий. Самолеты Р-22 должны выполнять задачи, требующие длительного пребывания над территорией противника и уничтожения наиболее удаленных и важных целей, а также тех, которые превосходят по боевым показателям истребители F-15 и F-16 (самолеты ДРЛО, воздушные КП, элементы разведывательно-ударных комплексов, многофункциональные истребители и т. д.). Что касается применения F-22 в локальных вооруженных конфликтах, где им предстоит столкнуться с менее сильным противником, то оно считается неоправданным.
Такие подходы к роли и месту перспективных истребителей в процессе ведения воздушного боя во многом определяют условия его ведения и тактические приемы, которые в западных странах находятся еще только на стадии теоретических исследований. Прогнозируя их, ученые исходят из того, что воздушный бой попрежнему будет включать поиск противника, сближение и атаку. Кроме того, не утратит своего значения и ближний бой на предельных режимах. Однако при этом выявляется ряд новых тенденций.
Одна из них обусловлена высокими летными характеристиками самолета F-22, наличием у него высокоточного оружия и качественно нового бортового оборудования, что приведет к сокращению состава групп истребителей, действующих в единых боевых порядках, дальнейшему росту динамичности и скоротечности боя. Другая тенденция связана с малой заметностью самолетов. Летчики, имеющие все шансы увидеть противника первыми, получают возможность уничтожить его в первой атаке, даже если у того лучшее вооружение и другие преимущества. Однако если атака будет неудачной или не будут уничтожены все самолеты в группе, то бой продолжится при визуальном контакте с противником, а тогда истребители F-22 окажутся в менее выгодном положении. По размерам они на 25 - 30 проц. крупнее, чем F-15, и поэтому их можно обнаруживать визуально на расстоянии до 15 км. Аналогичная ситуация может сложиться, если самолетам F-22 будут противостоять такие же малозаметные истребители. Тогда неизбежен ближний воздушный бой, в ходе которого соперники будут видеть друг друга и маневрировать с предельными перегрузками. Возможно, в дальнейшем удастся разработать надежные средства и способы обнаружения малозаметных самолетов, что бы снизить их боевые возможности.
В зарубежных средствах массовой информации обсуждаются вопросы и более отдаленной перспективы. При этом некоторые авиационные специалисты полагают, что истребители нового поколения (F-22, ЕF-2000 и другие) могут стать последними из тех, кто отвечает требованиям стратегии «холодной войны». Боевые самолеты следующего поколения, созданные в новых военно-политических условиях, по их мнению, в большей степени должны нести на себе отпечаток технических и финансовых компромиссов, что, видимо, приведет к необходимости дальнейшей эволюции воздушного боя. Пока же строительство новых самолетов и разработка тактики их действий вынуждают противостоящие стороны к принятию соответствующих контрмер, что не способствует стабилизации военно-политической обстановки в мире.